Хочешь выжить – стреляй первым

Я в очередной раз поразился холодному равнодушию в его голосе. Сэм тоже особого волнения по поводу отрезанных голов не показывал, зато у Мясника был такой вид, словно его сейчас удар хватит. Он еще какое-то время переводил взгляд с кофра на нас, а затем резко вскочил, да так, что тяжелый стул отлетел к стене.

– Вы… зачем это сделали, потроха вонючие?! – взревел он. Его лицо побагровело, налившись кровью.

– Мясник, ты же сам говорил неоднократно, что будь у тебя возможность, забрал бы у Ирландца или Дикого Джима кусок территории. Теперь у тебя…

– Ты кусок дерьма! – Мясник изменился в лице. – Висельник чертов! Ты что, урод, не понимаешь, это война! Мы не готовы!

И только тут я понял, что это в нем говорит страх. Он был страшно напуган.

«Похоже, я просчитался в отношении Мясника».

Но отступать было уже поздно, и я сделал еще одну попытку вразумить главаря:

– Слушай, Мясник, пока ирландцы сообразят, что к чему, пока будут выяснять между собой отношения, пройдет пару дней, не меньше. За это время можно спокойно собрать людей…

– Кто ты такой, чтобы давать мне советы?! Ты, крыса вонючая!! Да тебя убить мало за то, что ты сделал!! Я сам тебе голову отрежу, тварь!!

«Опять не на ту дорогу свернул. Надо убирать этих двоих и мотать из города».

Мои пальцы уже сомкнулись на рукояти револьвера, как краем глаза я ухватил молниеносное движение руки Быка. Мы выхватили оружие одновременно, но что произошло дальше, заставило меня широко раскрыть глаза и замереть с револьвером в руках. Нож в руке Быка тускло сверкнул при свете свечей и почти весь погрузился в грудь Мясника. Дернувшись, тело главаря, заваливаясь на бок, замерло на секунду, затем, скользнув вниз, тяжело плюхнулось на пол. Бык осторожно, не делая лишних движений, развернулся ко мне своим массивным телом.

– Как это понимать? – я махнул стволом револьвера в сторону трупа.

– Не тот стал наш Мясник. Раньше боец был, а теперь… – Бык скривил губы в брезгливой усмешке. – Душою сгнил.

Я уже был удивлен подобным поворотом, но сказанные слова, так не подходящие к образу тупого громилы, меня добили окончательно. Я с трудом верил тому, что видел своими глазами.

– Не понимаю. Объясни.

Бандит почесал в затылке.

– Мясник только делал вид, что он рвется в бой, но это не так. Разжирел он. Барахлом оброс. Две мясные лавки. Свой кабак. Ему и так было хорошо, а для дел у него Сержант есть. Разобраться с ирлашками или итальяшками. Сержант. Выбить долги. Опять Сержант. Тот за него все делает, а Мясник не доволен. Дескать, я главный. Почему Сержанту парни уважение больше показывают, а не ему? Так дело до подозрений дошло. Решил, что Сержант под него копает. Тот тоже не дурак, понимает, что к чему. Сорваться, что тот, что другой, могли в любой момент. А что получится? Резня будет! Тут нам и амба! Или Ирландец, или Джим Мортон навалятся и добьют тех, кто останется, – он снова почесал в затылке. – Теперь тебе понятно?

– Так ты за Сержанта?

– Вроде того, – немного подумал, добавил: – За ним парни пойдут. Из него хороший главарь выйдет.

– Хорошо, придет Сержант, – начал рассуждать я, – посмотрит на труп и скажет: спасибо, ребята, а завтра соберет парней, покажет на нас пальцем и скажет: вот эти гады убили нашего славного Мясника. Кончайте их!

– Может. Сержант, он такой, через любого переступит. Надо будет, по нашим трупам пройдет, но у тебя есть то, что может его заинтересовать. Эти головы. Он уже давно подбивал Мясника к войне с Ирландцем, а тут такой подарок. Думаю, он своего не упустит!

Я задумался. Мир, в который я попал, до этого казавшийся простым и понятным, в одно мгновение стал непостижимым и запутанным, и все потому, что люди оказались совсем не такими простыми, какими они мне представлялись. Взять хотя бы Быка. Думал – тупой громила, а тот вдруг берет и начинает мыслить и логически рассуждать! А Крыса? Думал – человек с сумасшедшинкой в голове, а он оказывается маньяком – любителем отрезанных голов. Интересно, что преподнесет мне Сержант?

– Хорошо. Ты знаешь, где сейчас можно найти Сержанта?

– Знаю. Сейчас человека пошлю.

У Сержанта, так же как и у Мясника, вытянулось лицо при виде содержимого кофра, но его изумление, по крайней мере, не перешло в дикий страх пополам с яростью, как у бывшего главаря. Некоторое время он вглядывался в голову Ирландца, а потом посыпались вопросы. По мере того как он уяснил для себя, что произошло, Сержант сел на стул и стал напряженно думать, но, в какой-то момент вынырнув из мыслей, обежал нас взглядом и зло рявкнул:

– Чего уставились?! Мне, что ли, одному за всех думать?! Давайте, шевелите мозгами, как нам вылезти из этого дерьма!

Какое-то время мы все вместе перебирали всевозможные варианты, пока Крыса, сидевший на корточках у двери, неожиданно не спросил:

– Можно я Мяснику голову отрежу?

Только я повернул голову в его сторону, как Сержант неожиданно ударил кулаком по столу, привлекая наше внимание: