Хоббит, который слишком много знал

— Разве поверженная нечисть стоит таких жертв? Испокон веку разумные жили бок о бок с нечистью, не вмешиваясь в дела друг друга. Если не трогать тварей, они не трогают разумных.

— Иногда твари выходят из берлог, даже если их не трогать, — возразил я. — В дневниках Оберика описано три подобных случая.

И сразу понял, что проговорился.

— В дневниках Оберика?! — воскликнула Натка. — Что ты имеешь в виду? Ты… Хэмфаст?

Мне ничего не оставалось делать, кроме как произнести, вежливо склонив голову:

— Хэмфаст, сын Долгаста, из клана Брендибэк, к твоим услугам, прелестная Натка.

— Какого Долгаста? Из какого клана Брендибэк? Откуда ты взялся, Хэмфаст?

Как давно я уже не объяснял никому, что такое Средиземье…

— Помимо Аркануса и Миррора, существуют и другие миры, — начал я. — Один из них называется Средиземье. Там время течет совершенно независимо от того, путешествуешь ты или сидишь на месте, там небо не светится, а светится только маленький участок неба, который называется солнцем, оно восходит утром и заходит вечером, а в остальное время мир окутан тьмой и ничего не видно, там бывает теплое время и холодное время, и в холодное время вода замерзает, и весь мир засыпан ее кристаллами. В Средиземье тоже живут халфлинги, только там мы называем себя хоббитами. И у нас нет хозяев, мы сами решаем, что нам делать и куда идти. У нас есть алтари, но там никого не убивают, чтобы выкачать ману из мертвого тела. И еще у нас живет старый и мудрый эльф по имени Уриэль, который мне открыл знание высшей магии. Он учил меня, и, когда он нашел дорогу в иные миры, он позвал меня с собой. Случилось так, что дорога открылась только для меня, и я оказался здесь, а он остался там. Оберик призвал меня в башню, он думал, что я могу стать героем и служить ему, а когда понял, что это невозможно, он пытался убить меня. Но случилось так, что это я убил его. А теперь… Теперь я не знаю, что делать. Я не могу оставить страну без хозяина, вы не сможете жить без направляющей воли. Но я не могу вести себя так, как Оберик, я пытаюсь наладить жизнь в государстве…

— И потому ты отправляешь сотни солдат на убой? — перебила меня Натка.

— Они гибнут не зря. Любая нечисть рано или поздно выходит из своих обиталищ, и лучше истребить тварей до того, как они размножатся настолько, что родные места больше не смогут их прокормить. Оберик время от времени устраивал набеги на логова тварей, я же считаю, что это глупая тактика, гораздо разумнее истребить их раз и навсегда. Лучше потерять сто воинов в один день, чем, в течение года терять по воину ежедневно.

Натка надолго замолчала.

— Никогда не думала, что все это так сложно, — сказала она наконец. — Может быть, ты и прав. Но, допустим, ты очистишь страну от нечисти, что ты будешь делать дальше?

Я почти ответил, слова уже были готовы сорваться с моих уст, но я понял, что именно хочу сказать, и испугался. Потому что я хотел сказать, что после нечисти наступит очередь Мерлина, а затем и других хозяев, что мои воины пройдут огнем и мечом по обоим мирам и я стану единственным хозяином Аркануса и Миррора… Откуда такие мысли? Я не мог возжелать такого сам по себе, значит, что-то воздействует на меня, но что? Башня? Или тело Оберика, которое я ношу до сих пор?

— Не знаю, — сказал я. — Все это так странно…

Снова молчание. А потом Натка спросила:

— Зачем ты взял себе тело Оберика?

Я пожал плечами:

— Это получилось само собой. Я посмотрел в зеркало и увидел, что на меня смотрит Оберик. Я не стал возвращаться в прежний облик, я подумал, что халфлинги не захотят подчиняться какому-то выскочке, убившему хозяина и узурпировавшему власть. А просто так взять и уйти я тоже не мог, государство развалится без хозяина, слишком многое завязано на его личности.

Натка печально рассмеялась:

— Зря ты думаешь, что мы не стали бы тебе подчиняться. Ты сверг хозяина, ты установил контроль над артефактами башни и тем самым подтвердил право занять его место. Если ты объявишь, что ты не Оберик, а Хэмфаст, ничего не изменится, разве что появится несколько новых легенд. А это тело… Ты можешь снова стать халфлингом?

Вместо ответа я обратился к своей сущности и десятком простых элементалов вернул себе родное тело. Мир словно распахнулся, все увеличилось, Натка, казавшаяся ранее миниатюрной девчонкой, стала почти с меня ростом, и в довершение всего я больно ушиб заднее место о стул, падая с высоты, равной разнице между моим ростом и ростом Оберика в сидячем положении. Видимо, мое лицо приняло редкостно глупое выражение, потому что Натка хихикнула. Я улыбнулся в ответ.

— Как ты это делаешь? — спросила Натка. — Это и есть высшая магия?

Я кивнул.

— Значит, ты владеешь магией, доступной в нашем мире только хозяевам…