Хо Ши Мин

Но ни на один день не терял он присутствия духа, и как только тюремщики запирали на засов дверь его очередной темницы, он писал стихи, вернее, дневник в стихах. Всего из-под его пера вышло в черные дни заключения 114 четверостиший, которые после победы революции во Вьетнаме были изданы отдельной книгой под заголовком «Тюремный дневник» и приобрели международную известность.

Тюремщики следят за каждым движением заключенного и все написанное на непонятном для них языке немедленно отбирают. Хо Ши Мин находит способ усыпить их бдительность — он пишет стихи и ведет дневниковые записи иероглифами ханваня. Может быть, поэтому «Тюремный дневник» — не просто четверостишия, это рвущиеся из мрака к свету мысли автора, закованные в кольчугу чужого языка, это внутренний огонь, который помог ему выстоять, сберечь силы и спова вернуться в строй борцов революции. Великое мужество и яркий поэтический талант — этот сплав позволил Хо Ши Мину создать замечательный лирический рассказ, герой которого — узник-коммунист, борец революции, несгибаемый, чуждый отчаяния, исполненный твердой веры в завтрашний день, в торжество справедливости:

Когда бы не было злой зимы,
забыл бы мир о весне.
Несчастия этой черной тюрьмы
закалкой послужат мне.

И в мрачных застенках, где каждодневно безжалостно втаптывается в грязь человеческое достоинство, Хо Ши Мин не теряет присущее ему чувство юмора, добрую усмешку:

Питаюсь и живу за счет казны.
Солдаты охранять меня должны.
Бреду вдоль рек, брожу по горным кручам:
Немногие, как я, вознесены!

Все муки, страдания, горести побеждаются радостью бытия, полнотой жизни, которая так и брызжет почти в каждой стихотворной миниатюре узника.

Пускай мне руки в сталь закуют.
Но если птицы в горах поют,
То кто запретит мне глядеть вокруг?

«Тюремный дневник» Хо Ши Мина вполне может быть поставлен в один ряд с таким выдающимся творением революционной литературы, как «Репортаж с петлей на шее» Юлиуса Фучика. Вьетнамские литературоведы по праву называют Хо Ши Мина основоположником вьетнамской революционной поэзии, а его «Тюремный дневник» — крупным вкладом в сокровищницу искусства социалистического реализма во вьетнамской литературе. Хо Ши Мин был и борцом революции, и ее певцом.

Пускай в стихах звенит и блещет сталь.
Поэт — боец, других бойцов ведущий.

Таково, считал он, предназначение революционной поэзии.

400 дней в застенках чанкайшистов слились для Хо Ши Мина в один долгий сплошной черный день. Душная, затхлая камера, деревянные нары, слегка присыпанные грязной соломой, чашка вареной чумизы да кружка мутной воды на обед, побои и издевательства тюремщиков — вот слагаемые этого черного дня. Но среди этого мрака в память Хо Ши Мина, как молния в иссиня-черную тропическую ночь, врезался февральский день 1943 года в лючжоуской тюрьме. Один из охранников, чье расположение он сумел завоевать, тайком принес ему почитать местную газету «Лючжоу жыбао». Хо Ши Мин взял газету, глянул на первую полосу и подпрыгнул на нарах от радости, чуть не ударившись головой о низкий деревянный косяк. После шести месяцев ожесточенных боев, оповещала газета крупными иероглифами, Красная Армия Советской России одержала полную победу в сражении под Сталинградом, выведя из строя убитыми, ранеными и взятыми в плен 330 тысяч гитлеровских солдат и офицеров. «Вот оно, свершилось! Теперь близок час и нашего освобождения», — пронеслась в голове узника торжествующая мысль.

Такое событие нельзя было не отметить. Хо Ши Мин извлек из тайника в своей превратившейся в лохмотья одежды чудом сохранившийся заветный серебряный юань, позвал охранника и попросил купить ему в городе соевых хлебцев, кулек конфет и немного «люхуача» — ароматного зеленого чая с лепестками жасмина. Вечером, когда чай был готов, Хо Ши Мин, подняв вверх сжатую в кулак правую руку, шепотом воскликнул: «Да здравствует партия большевиков! Да здравствует Красная Армия! Да здравствует великая победа Советской России!»