Хо

Быть может, фотографии получаются плохими лишь потому, чтобы люди смогли увидеть свои недостатки, и постарались исправить их в жизни. Снимки не виноваты в том, что люди не понимают этого, и на свои дефекты им проще закрывать глаза. Ведь непонравившуюся фотографию можно порвать и выбросить в мусорную корзину. Только вот изъяны выбросить нельзя. К сожалению, не каждый это осознаёт.

— Чёрт знает что такое, — дрожащим голосом шептал Сергей, поспешно натягивая джинсы.

Штаны тоже расслоились. В то время, как он надел одни, точно такие же остались висеть на каретке койки. Бросив последний взгляд на свою копию, безмятежно спящую в кровати, он невесомой тенью проскользнул к выходу. Ручка какое-то время не поддавалась ему, затем открыть замок всё-таки удалось, но сил хватило лишь на то, чтобы отодвинуть дверь на пару сантиметров. В полном отчаянье, Сергей постарался просунуть ладонь в образовавшуюся щель, чтобы хоть как-то усилить давление на дверь. Рука проникла в проём легко и скользко, словно была намазана жиром. Подавшись вперёд, парень наполовину просочился в коридор, немного помедлил, настороженно изучая новые ощущения, а затем выбрался из каюты окончательно, точно осьминог из узкой расщелины.

— Что теперь делать? Что? Что? Что?! — начал он расхаживать взад-вперёд. — Значит, там лежит не кто-то другой. Там лежу я. Как это произошло, я не знаю. Может быть, я умер, и стал призраком? Нет. Тогда бы моё тело не дышало, и не шевелилось. А оно живёт само по себе. Мне как-то удалось покинуть его. Но как же мне вернуться обратно? Что если попробовать лечь в кровать, и слиться со своим телом воедино? Может, тогда получится? Нет. Рискованно. Когда я нечаянно наступил на Генкину руку, ощущенье было то ещё. До сих пор нога ноет. И это только нога! А если целое тело вот так замкнуть? Что это будет? Не знаю. Надо что-то предпринять. Только вот, что?

Лампа над его головой моргнула.

— А может, сон продолжается? Что там нужно сделать? Ущипнуть себя? Действительно, подобных вещей не бывает в реальности.

Сергей остановился, уперев руки в стену.

— Что сделать, чтобы проснуться? Наверное, надо успокоиться, и подождать, когда меня разбудят. Да, пожалуй, так и следует поступить.

Где-то неподалёку мяукнула кошка. Медленно повернув голову, Сергей посмотрел вдаль коридора. Там никого не было. Показалось? Но тут опять раздалось отдалённое «мяу». Откуда здесь кошка? Он отошёл от стены, и хорошенько прислушался. Мяуканье повторилось, и стало понятно, что доносится оно из пятьдесят третьей каюты, в которой жили Бекас и Лида. Подойдя к двери, Сергей прислонил к ней ухо, и, постучав пальцем, прошептал:

— Кис-кис-кис.

В ответ кошка мяукнула очень отчётливо, и тут же начала скрестись коготками с обратной стороны двери. Откуда здесь появилась кошка, Сергею было абсолютно непонятно, но он, тем не менее, решил на неё посмотреть.

Как ни странно, дверь этой каюты, в отличие от двери пятьдесят четвёртой, поддалась его руке легко и свободно. Сохраняя бдительность, Сергей не стал её распахивать, а приоткрыл ровно настолько, чтобы можно было разглядеть, кто за ней скрывается.

В дверном проёме было темно. Но вот, в нём блеснул тусклый огонёк, темнота зашевелилась, и частица её вышла на свет в виде кошачьей мордочки.

— Мистика, мать твою, — Сергей потёр глаза. — Да тут и вправду кошан. Ну, вообще…

Кошка попыталась протиснуть голову в щель, но та была слишком узкой. Тогда она стала помогать себе лапкой. Парень открыл дверь чуть пошире, выпуская животное в коридор. Выйдя на свет, кошка начала тереться об его ноги и мурлыкать. Она была небольшая, чёрная как ночь, с зелёными глазами и белым пятнышком на грудке.

— Кися, ты чья? — бестолково наблюдал за ней Сергей. — Откуда ты тут возникла? А?

Наклонившись, он пару раз погладил её по спинке, и захотел взять на руки, но кошка ловко увернулась от него, отпрыгнув в сторону.

— Не бойся, глупая, не обижу, — присев на корточки Серёжка протянул к ней руку, и пошевелил пальцами. — Иди ко мне. Иди, поглажу. Ки-ис-кис-кис…

Кошка вытянула шею, и осторожно понюхала его пальцы. Сергей рванулся вперёд, попытавшись её схватить, но она опять оказалась ловчее, и отскочила ещё дальше.

— У, ты, морда хвостатая! — усмехнулся неудачливый ловец, стоя посреди коридора на четвереньках. — Прыткая какая!

И вновь моргнула лампа. Кошка мяукнула, и, усевшись, начала вылизывать шёрстку. Сергей поднялся на ноги. Из дверного проёма пятьдесят третьей каюты потянуло какой-то сладковатой гнилью. Поморщившись, он захлопнул дверь, и обтёр руки, одну об другую. Среагировав на звук, кошка бросила в его сторону удивлённый взгляд, а потом, как ни в чём не бывало, продолжила своё занятие.