Хо

Очертания кормовой площадки постепенно выравнивались, словно выплывая из туманного занавеса. По мере приближения, они словно вырисовывались, с каждым шагом вычерчиваясь всё отчётливее и строже. Выйдя на корму Вовка остановился. Только теперь к нему неожиданно пришло понимание того, что он остался в полном одиночестве. Это чувство лёгким содроганием прокралось в душу, как прохладный сквознячок, окончательно остудив распалённое сознание. Никого не было рядом. Безлюдная серая площадка, завершающаяся ровным полукругом, напоминала край измерения, за которым не было вообще ничего.

Раздражение Геранина сменилось растерянностью. Его, как и любого человека, не привыкшего жить в изоляции от общества себе-подобных, тут же охватило инстинктивное желание вернуться обратно к друзьям. Даже находясь в непосредственной близости от девчонок, которые его раздражали, он чувствовал бы себя спокойнее, нежели сейчас, вдали от всех, не слыша их голосов и не ощущая их присутствия. Но громкие амбиции и принципы Владимира сейчас заглушали невнятный шёпот инстинкта. Он не мог так сразу перешагнуть через себя и вернуться. Ему хотелось показать друзьям свою значимость, и напомнить им, что он независим от них. В глубине души, он желал сейчас спрятаться где-нибудь, уподобляясь маленькому капризному мальчугану, чтобы его все искали, волновались за него и, как следствие, вспомнили бы о нём, вновь, пусть и на время, сделав центральной фигурой — самой важной и самой нужной. Они бы шарили по всему кораблю в поисках, а он бы сидел в каком-нибудь тёмном уголочке, и не откликался на их призывы, тихо посмеиваясь над ними, и наслаждаясь собственной значимостью. Но Вовка отбрасывал подобные мысли, понимая их глупость и бессмысленность. Его конечно же будут искать, но когда найдут, всё продолжится в том же течении, а может быть будет и хуже. Лучше ничего не предпринимать. Погулять, поразмышлять и успокоиться. Скоро всё это закончится. Помощь уже на подходе.

Взгляд толстяка застыл на флагштоке, венчающем корму. Вместо флага на нём было намотано что-то драное и бесформенное, свисающее вниз клоками. Подойдя к нему, Владимир остановился возле борта, и, перегнувшись через поручень, взглянул вниз — на воду. Когда-то она бурлила и клокотала, взбиваемая мощными винтами, а теперь лишь слегка колышется, словно спящая, законсервированная в тумане. Даже отражений в ней нет. Лишь подрагивающая темнота. Холодная и мутная зыбь, облизывающая грязную ватерлинию.

От воды веяло холодом. И при виде её, на душе становилось совсем неуютно. «Не хотелось бы сейчас кувыркнуться за борт», — мелькнула боязливая мысль в голове Геранина. Подняв глаза, он взглянул на торчащий рядом с ним флагшток. Что же на него так густо намоталось? Флага не было видно. Он либо спущен, либо запутан в центре непонятных рваных лохмотьев. Откуда взялось это рваньё? Наверное свалилось с верхней палубы, и повисло на палке, как мороженое эскимо.

В грязно-гнилой путанице можно было различить разодранное и истлевшее тряпьё, свалявшиеся клочки какой-то шерсти, и покрытые плесенью обрывки сети, похожей на рыболовную. Снизу, под всем этим нагромождением, несуразно свешивался дырявый кроссовок, покачивающийся на одном шнурке.

Уже было отвернувшись от флагштока, Вовка задержал на нём свой взгляд, внезапно заприметив среди позеленевших лохмотьев нечто яркое и бросающееся в глаза. Чтобы рассмотреть таинственный предмет получше, следовало зайти с другой стороны шеста, обмотанного странной ветошью. Запутавшаяся в её беспорядочных клоках вещица, блеснувшая подобно золотому самородку среди илистого песка, теперь предстала перед любопытным толстяком во всей своей красе. Каковым было его удивление, когда он увидел, что это — самые настоящие наручные часы. Причём часы золотые. Золото! Чистое золото! Стрелки, корпус, браслет — всё выполнено из этого благородного металла высшей пробы. О том, что проба высшая можно было судить по тому, как часы сохранились, почти не помутнев и не лишившись своего привлекательного блеска.

Глаза Владимира засверкали. Найти среди хлама самое настоящее сокровище он никак не ожидал. Это было похоже на чудо. — Кто говорит, что чудес не бывает? Бывают. И эта находка является прямым доказательством! Такие дорогие часы! — Как они здесь оказались? — спросил осмотрительный здравый смысл. — Да какая разница?! — ответила ослеплённая восторгом жадность.