Хит-парад в Нэшвилле

Черный туз не сомневался в этом. Во всяком случае, на период времени, отведенного Нику Копе.

В конце концов, этот период не грозит затянуться.

Эпилог

Болан сдал взятый напрокат автомобиль и вышел в темноту служебного перрона, чтобы дождаться своего пилота... и чуть не врезался в Тоби Ранджер.

— Уезжаешь, не попрощавшись, «Капитан Трус»?

— Ты проделала такой долгий путь только для того, чтобы сказать мне это?

Она взяла его под руку и ответила:

— Я подумала, что надо дать тебе последний шанс.

— Сделать что?

— Меня. Ведь сегодня вечером ты свободен, не так ли?

В голосе Болана прозвучало искреннее огорчение.

— Боюсь, что нет. Возможно, в другой раз, Тоби.

— Возможно, другого раза не будет, — с вызовом ответила она. — Ну, смотри. Потом не говори, что я не предлагала... Да, тебе привет от Карла. Он дождался звонка и в полночь встречается с Копой.

— Хорошо. Это хорошо.

— Ты — мировой парень.

— Спасибо. Ты — мировая девушка.

— Значит, все прощено?

— За что прощать? Мы ведь делали общее дело, разве нет?

— Я имею в виду... Ну, ты сам знаешь. Рот у меня открывается сам собой. Несу невесть что. Наверное, это все проклятая работа.

«Да, — подумал Болан. — Наверное, так».

— И, если сказать чистую правду, Мак, я никак не могу забыть Жоржетту и ту безумную ночь в Детройте. Я боялась, что ты найдешь Карла или Смайли, как... как ты нашел Жоржетту. Я знала, что ты бы сошел с ума, если б так случилось.

— Может быть, сошел бы.

— И поэтому я была в таком напряжении. Ты ведь знаешь, я люблю тебя. И ты знаешь, что я тревожусь о тебе.

Нет, этого он не знал.

— Тоби...

— Нет, ничего не говори. Ничего обязывающего. Я просто хотела... извиниться.

Болан усмехнулся:

— Тебе, должно быть, это трудно далось.

— Чертовски трудно.

Он притянул ее к себе и поцеловал долгим жарким поцелуем. Они застыли в объятии.

— У нас еще будут встречи, Тоби, — шепнул ей на ухо Болан.

— Я знаю, что будут, — так же шепотом ответила она. — Побереги себя, хорошо?

— Ты тоже.

В следующий миг Тоби порывисто отстранилась от него и исчезла в темноте, как многие прекрасные сны Мака Болана.

Он потерянно смотрел на то место, где только что стояла Тоби, когда сзади раздался низкий голос:

— Она чуть не спалила тебя, Страйкер. Нельзя было без слез смотреть на это душераздирающее зрелище.

Человек, вышедший из тени на свет, выглядел как банкир с Уолл-стрит. Внешность его совершенно не соответствовала его роду деятельности, ибо это был главный фараон страны, единственный и неповторимый Гарольд Броньола, главнокомандующий правительственными «войсками», ведущими официальную войну с преступностью.

Болан тепло пожал протянутую руку и сказал:

— Не могу поверить, это ты! Но ты несколько запоздал, Гарольд. Все уже кончено.

Броньола ответил, усмехнувшись:

— Я провел здесь больше времени, чем ты. Надо полагать, твои методы эффективнее.

— Мне повезло.

— Брось! Везение создается собственными руками. Ты сам все совершил, дружище. Мы благодарим тебя.

— Полагаю, ты рискнул встретиться со мной не только для того, чтобы выразить благодарность?

— Конечно, нет. Я подумал, что надо обрисовать тебе всю картину.

— Картину чего?

— Ты знаешь, что случается, когда бродишь по лесу. Все деревья выглядят одинаковыми, и леса за ними не видать. И я решил показать тебе, как выглядит лес в настоящее время.

— Валяй!

— Мы думаем, что в последнее время ты его не видишь.

— Не вижу чего?

— Леса. Сейчас он выглядит чище, чем в любой другой момент новейшей истории. В основном, благодаря тебе. Мафия распадается, Страйкер, и это стало очевидно после того разгрома, который ты учинил в Нью-Йорке. Он их надломил. Мафиози потеряли веру в себя, и организация покатилась под откос. Они напуганы, дезориентированы, никто никому не доверяет. И никто в «Стране Чудес» не сомневается, что все это произошло только благодаря тебе.

— Чудненько! Спасибо за комплимент, — улыбнулся Мак, — и особенно за всю картину в целом. Но давай подведем черту. Что ты на самом деле хочешь мне сказать?

— Мы думаем, что здесь, в Теннесси, ты окончательно сломал им хребет. Или, скорее, ты дал нам в руки оружие, которое позволит их сокрушить окончательно, навсегда.

— Чушь, Гарольд! Этих сволочей так просто не сковырнешь.

— Да, конечно, ты прав. Но уже земля горит у них под ногами. Вот что я пытаюсь тебе втолковать. Может, лучше всего выразить это твоей же фразой: «Мы только что высадились на Омаху-бич. Все остальное предопределено».

Усмехнувшись, Болан сказал.

— Так ты все еще не забыл битву за «Горб» и наши подвиги?

— Как я сказал, все предопределено. Все остальное — операция по очистке территории от противника.

— Хотелось бы верить, что ты прав, — промолвил Болан. — Ну, так какой же вывод?

— У нас есть мнение, что ты не должен растрачивать... Ты слишком эффективный и уникальный боец, чтобы растрачивать свой талант на рутинные чистки. Другие люди могут делать это так же хорошо, как и ты. А может быть, и лучше. Тебя ждет более важная работа.

— Где?

— Оглянись вокруг. Мафия — не единственный распоясавшийся дьявол в стране.

— Ближе к делу, Хэл.

Главный фараон вздохнул.