Хеллсинг: моя земля

— «Миллениум» действительно продолжительное время базировался в Бразилии, а некоторые исследовательские группы и до сих пор находятся там. Руководство организации, однако, уже относительно давно перебралось в другое место. «За океан», как выразился пленный, что может означать, как США, так и Китай. Или даже Европу — сказать невозможно. Таким образом, по-настоящему существенных результатов наш вояж в Рио не принес, в плюс можно занести уничтожение действующей ячейки «Миллениума» и ее офицера — Тубалкаина Альгамбра — а также определение местонахождения нескольких исследовательских лабораторий. В минус — неудачу в получении критически важной информации относительно руководства организации, его дальнейших планов, а также потерю бойца, Артура Хокинга, на неопределенное пока время.

Интегра слушает его, вяло массируя виски и уставившись невидящим взглядом в отключенный экран на стене. Но ей-то что, для нее это рутина, наверное. «Отряд не заметил потери бойца…» А мне вот хочется орать, бить кулаками в стены, разбрасывать со стола бумаги и телефоны. Или расплакаться. Тоже выход, не хуже любого другого.

Как же так вышло, что аниме и здешняя реальность снова сплелись в неразрывный клубок, из которого опять капает кровь и свисает что-то совсем уже неаппетитное? Я же помнила, что этот самый Альгамбра должен был разбрасываться какими-то специальными картами, которые в лапшу резали все вокруг, плюс от них никак не останавливалось кровотечение. Помнила, но даже не подумала предупредить… Какого черта… Наверное, по обычной своей самонадеянности — «да ну, не бывает такого, что еще за карты волшебные?»

А карты, как выяснилось были самые настоящие. Только титановые. И вдобавок покрытые какой-то дрянью, препятствующей сворачиваемости крови. Алукарду досталось сравнительно немного, хотя и по самому дорогому — лицу, так что он теперь слегка напоминал персонажа фильма «Мумия». Или даже самого Фантомаса. А вот Артура посекло куда сильнее, и лечение пока что зашло в тупик — спасали только массовые переливания.

Получалось, от спецотряда «Невинные» теперь осталась ровно половина. Я и Влада. И это не радовало.

«Виктория?»

Я прихожу в себя и понимаю, что все еще присутствую на совещании в штабе. А присутствую, кстати, именно по указанной причине — кроме меня, от отряда выступать оказалось некому, Влада притворилась больной и выходить из своей комнатушки не стала. А нужно же еще доложить об том, что мы нашли в Гонконге.

— Виктория! — Алукард выглядит заинтересованным, и даже Интегра смотрит на меня с любопытством.

— Да? Я… должно быть, задумалась.

— Я как раз говорил, что отсутствие четкой информации по «Миллениуму» в Бразилии в значительной степени компенсируется вашей с… рядовой Андреевой находкой на гонконгской фабрике. Капитан Бернадотте представил рапорт об операции, присовокупив к нему твое особое мнение. Изложи его, добавив те детали, личные впечатления и все прочее, что не вошли в рапорт.

Это несложно, потому что Пип, сидя в аэропорту, разрешил мне вписать в рапорт только короткий, в одно предложение, доклад о чипах-таблетках, раздаваемых в лондонских ночных клубах. А пока я во время перелета валялась в отключке — опять, кстати, снились кошмары, но оно и неудивительно — параллельно мне в голову пришло несколько ценных мыслей на этот счет.

Откашливаюсь.

— Исходя из того, что, как отметил в своем рапорте капитан, охрана на гонконгской фабрике была поставлена неудовлетворительно, и рассчитана скорее на противодействие обычным людям, нежели вампирам, можно было бы сделать вывод, что нашего появления там никто не ожидал и не планировал. Этот вывод подтверждается предыдущими действиями членов «Миллениума», призванными обеспечить максимальную анонимность и сохранения даже самого названия организации в тайне. Ведь Ян Валентайн, один из руководителей атаки на нашу базу, упомянул его, только будучи полностью уверенным, что мы не выживем и не успеем его передать кому-либо еще.

— Но это не так? — прерывает меня Интегра. — Виктория, нет нужды разжевывать все настолько подробно, мы владеем ситуацией.

— Это не так, — соглашаюсь. — Мне кажется, что руководство «Миллениума», один там человек или несколько, отлично понимало, что мы могли получить о них информацию из третьих источников и через нее выйти на азиатскую фабрику… как, собственно, и произошло. И тем не менее, оно не приняло никаких мер по увеличению охраны по одной-единственной, как мне кажется, причине…

«Не стоит тянуть, Виктория, мы заинтригованы в достаточной степени.»

— Так им показалось интереснее, — поясняю я. — Подпустить нас так близко, как только можно, поманить победой, даже пожертвовать своим собственным объектом — все для обострения борьбы, для пробуждения азарта.

— И что же, у тебя есть версия, почему они пошли на такое? — Алукард, как обычно, ухмыляется краешком рта, по бинтам на лице снова начинает расплываться красное. Нет, не понравится ему мой ответ.