Хеллфайр

Джейк выглядел обеспокоенным.

- Оно хорошо выглядело?

- Хорошо... да...

- Миленькое белое здание? Вы не видели на нем никаких красных крестов, не так ли?

- Что?

Я пробежался по памяти на варп-скорости. Я вдруг почувствовал себя крайне неуютно.

- Вы расстреляли чертов госпиталь.

- Нет! - Джейк побелел как простыня и тревожно оглядел всех нас - свое звено.

- Это называется клиника. Это госпиталь.

Наши челюсти отвисли.

Джек наклонился вперед и оперся руками об оперативный стол, пытаясь успокоится. В комнате стояла мертвая тишина.

Я подключился, что бы его поддержать.

- Ты сделал все согласно ПОО, дружище. Я видел, как талибы выбегали из него в атаку, будто из мышиных нор.

Крис расхохотался, за ним последовали и остальные.

- Это была клиника. Но она уже давно заброшена.

Мы по-быстрому выпили кофе после доклада, вместо обеда, который мы пропустили. Кажется, у нас пропал аппетит.

- Знаете, что меня больше всего обеспокоило, когда мне сказали, что это клиника? - сказал Джон - Они слышали множество криков.

Я кивнул головой.

- Я представил себе маленьких детей и все такое. - сказал Джон.

- Мой желудок сделал мертвую петлю - добавил я.

Талибы ушли из города еще до того, как мы коснулись колесами земли. Они направили в Кабул сообщение, что "Апачи" обстреляли клинику и убили десятки больных и раненых. Карзай его проглотил.

Мы передали разрешение на открытие огня от Тактического оперативного центра "Вдова". Авианаводчик сказал, что у него не было выбора и мы сделали то, что он требовал. Все, кто был в окружном центре Навзад, знали, что здание пустует и представляет для них угрозу, но это не остановило дерьмо из Кабула.

Было большое обсуждение. Все свелось к правилам открытия огня.

Он мог видеть цель? Да, мог. Это было в его сфере ответственности? Да, так и было. Мог ли он остановить атаку, используя более мягкий подход, повысить уровень воздействия что бы соответствовать атаке? Нет, он не мог; они собирались передать код "Сломанная стрела". Наш авианаводчик Альфа Чарли был снят с крючка, но на нем дело не закончилось.

Кабул по-прежнему хотел получить ответы и это означало отправку записей командиру полка в Кандагаре, с тем, что бы он мог получить представление, прежде чем дать ответ по инстанциям.

С правительством Великобритании, дышащим ему в затылок, подполковнику Фелтону нужны были ответы и быстро. Он позвонил и ясно дал понять, что доверяет нам и если что-то будет не так, он все равно будет нас защищать, когда придет время. Он хотел знать, видели ли мы что-нибудь, что могло предотвратить атаку клиники и действовали ли мы соразмерно угрозе?

Мы все видели и было совершенно ясно, что талибы использовали здание в качестве опорного пункта для атаки на окружной центр. Они не стеснялись продолжать штурм на наших глазах и использовали здание в качестве убежища между нападениями. Если бы мы не открыли огонь и покинули Навзад, когда у нас бы закончилось горючее, они продолжили бы атаку.

Любой вызванный реактивный самолет не мог бы поразить цель, так близко к окружному центру. У наших людей был единственный шанс уцелеть. Их последним шансом была атака "Апачей" - ни один другой летательный аппарат не смог бы работать - что бы уничтожить талибов в соседнем здании, прежде чем, или бы они ворвались в окружной центр, либо у нас закончилось бы топливо.

Командир полка поблагодарил нас и записи должны были отправиться к нему "Рысью" в Кандагар, что бы он их позже просмотрел.

В течении нескольких следующих недель после этого, Джейк все еще вздрагивал, когда люди подходили к нему и бормотали слово "клиника". И многие это делали.

План

Воскресенье, 16 июля 2006 года

Кэмп Бастион

Я решил немедленно провести разбор полетов с нашими записями Hi-8. Я собрал Саймона, Джона, Джейка и нашего оперативного офицера вокруг маленького планшета "Сони", что бы обсудить с ними и просмотреть правила открытия огня. Я хотел особенно сосредоточиться на попадании наших снарядов.

Джейк и Джон уже знали, что мы не стреляли по комплексу, но я все еще считал, что важно показать им то, что я видел.

Для меня все записи применения вооружения выглядели как будто проигрываемыми в замедленном темпе. Я просматривал записи фотопулеметов с 2003 года, снова и снова. Я больше не пытался увидеть попадания снарядов. Я смотрел как движется линия прицела, как зависит стабильность от дистанции. Я смотрел на крошечные мелочи, которые другие не замечали, потому что они были слишком возбуждены от азарта при виде целей, взрывающихся в перекрестье прицела.

На крошечном экране 3х4 дюйма мы увидели именно то, что описали командиру полка. Я нажал кнопку проигрывания в замедленном режиме, как только увидел изменение счетчика с 300 на 299. Саймон записывал изображение с системы наведения, и мы видели то, что наблюдали из "Апача", только кадр за кадром. Снаряд, в конце-концов, попал и взорвался. Я продолжил покадровый просмотр, для всех пяти снарядов.