Хелл

Свет меняется на зеленый. Моя обитая кожей келья катит мягко, без рывков, и неизбежно приводит меня к осознанию, что я веду жизнь сибаритки. Вот и «Кабаре». Там уже полно. Как всегда. Я пускаюсь в привычный пилотаж, надо поздороваться со всеми. Изображаю из себя беспечную, окруженную заботой девушку. Я порхаю словно с закрытыми глазами, отдаваясь на волю музыке и парам алкоголя. За моим столиком, едва я осушаю свой стакан, торопятся налить мне еще. Водка. Водка. Водка. Я пью, как заядлый пьяница. Каждый вечер, вот уже два года. Пью, как какой-нибудь старый пятидесятилетний кутила. А они все наливают мне, потому что хотят потрахать меня, но я еще все-таки соображаю. Даже когда я стою на карачках и меня тошнит, я не теряю здравого смысла. А они еще попытались стащить у меня мой кокс, мой лучше, чем их.

Три часа, пора перебираться в «Куин». «Куин» я люблю больше. В зале мы захватываем стол в самом центре. Нас сорок человек, мы стоим на банкетках, тесно прижимаемся друг к другу, создавая цепочку, и если один из нас падает, падают все. Алкоголь льется рекой, мы опрокидываем стаканы, бутылки, стучим по столам, мы прыгаем, мы танцуем, мы радостно улыбаемся друг другу, мы взасос целуемся, ведь мы все друг друга любим, но если бы музыка была не такая громкая, нам не о чем было бы перемолвиться словом.

Я смертельно пьяна и пританцовываю на банкетке, чьи-то коварные руки поднимаются вдоль моих ног, проскальзывают под майку, туда, где тело обнажено, но это меня уже не тревожит.

Я забавляюсь, терзая путан. Обливаю их шампанским, топчу их одежду, прожигаю их барахло своей сигаретой, толкаю их, сшибаю с ног, оскорбляю. Они смотрят на меня с ненавистью, но предо мной они бессильны.

Если же они выражают недовольство, я с невинным видом делаю большие глаза, с возмущением протестую, и им не остается ничего другого, кроме как идти на попятную, да, они и правда осмелились несправедливо обвинить меня. Но для меня это не победа, даже не маленькая победа… Во мне растет тревога, вот-вот грянет неминуемый криз…Ты делаешь из своей жизни могильный холм…Я чувствую себя жалкой, вдруг поймав себя на том, что смотрю на вход в зал, ожидая, когда увижу, как он входит. Я знаю, он не придет, но не могу заставить себя не ждать его. Я ненавижу всех в этом проклятом кабаке, где нет его. Я встаю, закуриваю сигарету, не соображая, что уже держу в руке одну, и отправляюсь на поиски. Я ищу мужчину. Все равно кого. Пусть незнакомый, пусть не моего круга. Лавочка полна, а мне кажется, будто я одна на всем белом свете. Одна. В самом центре «Куина». Вот и он. Недурен собой. Я надеюсь, что он не педик, я не хочу возвращаться несолоно хлебавши. В джинсах в обтяжку и расстегнутой рубашке, обнажающей его грудь, он производит впечатление типичного обывателя, а на его обувь я даже не решаюсь взглянуть. Какая разница. Я направляюсь прямо к нему. Останавливаюсь перед ним. Его дружки ухмыляются, но мне глубоко наплевать на их мнение, мнение гнусных подонков даже по меркам этого заведения. Я смотрю на него снизу вверх… Протягиваю ему свой бокал с шампанским… Ни слова не говоря, подношу бокал к его губам… Пучок голубого света направлен на меня. Мои губы кривятся в дьявольской улыбке.

Но в глазах моих улыбки нет. Я поднимаюсь на цыпочки, он наклоняется.

Пустой бокал падает на пол… Я разбиваю его каблуком. Осколки разлетаются во все стороны, а я целую прямо в губы это чужое лицо. Он спрашивает, как меня зовут. Называет себя. Я не слушаю. Я беру его за руку. Он послушно следует за мной, даже не пытаясь что-нибудь понять.

В зале уже пусто, человеческое море отхлынуло, на столах остатки буйного пиршества отчаяния. Двое или трое бедолаг еще потешно двигаются перед воображаемыми партнершами, а в их расширенных зрачках я замечаю отрешенность. Я беру свою сумку от Диора, оставленную на банкетке, и тащу незнакомца к выходу. Два вышибалы подмигивают мне, их явно забавляет, что я ухожу с подобным типом. В такси невыносимо жарко. Я начинаю возбуждать его. У меня одно желание: чтобы он излил свою страсть прямо на кожаные сиденья. Заранее скажу, он в этом нуждался больше. Я сделала не такой уж плохой выбор.