Хейнский цикл

— Они научились делать машины, которые скользят по воздуху, как сани па снегу. Они научились передвигаться все быстрее и быстрее, пока не научились нестись, как камень из пращи над Землей, над облаками к другому солнцу. И в других мирах они тоже находили людей.

— Скользящих по воздуху?

— Иногда да, иногда нет. Когда же они появились в нашем мире, мы уже знали, как подниматься в воздух, по не научились перелетать с одного мира на другой.

Лора был удивлен включением рассказа в сюжет сказки. Я бредим и уже не следил за ходом рассказа.

Продолжай,— просил он, стараясь понять.— А что еще они умеют делать?

О, они многое умеют. Но они все время находятся в кеммере.

Он захихикал. Конечно, скрыть что-нибудь в таких условиях невозможно, и и неизбежно получил среди заключенных и охранников прозвище «извращенец». Но там, где нет стыда и желаний, даже ненормальных, значение этого прозвища во многом выветривается. Я думал, Аора не сопоставил рассказ с моими особенностями. Немного посмеявшись, он сказал:

— Все время в кеммере. Это вместо вознаграждения или наказания?

— Не знаю, Аора. А этот мир?

— Ни то, ни другое, малыш. Это просто мир. Ты родился в нем, и все здесь, как и должно быть.

— Я не родился в нем. Я приехал в него. Я его выбрал.

Наступило молчание. Лишь изредка доносился звук пилы.

Аора что-то бормотал, вздыхая, растирая ноги. Изредка он начинал стонать.

— Никто из нас его не выбирал,— наконец сказал он.

Через один или два дня он потерял сознание и вскоре умер.

Не знаю, за что он попал на добровольную ферму: за преступление, ослушание начальства или какую-то неправильность в документах? Знаю только, что он пробыл на Пулафенской ферме меньше года.

На следующий день после смерти Аоры, меня вызвали на осмотр. На этот раз меня туда несли, и больше я ничего не помню.

14 Когда Оболе и Еджей одновременно покинули город, а привратник Слове отказался впустить меня, я понял, что настало время обращаться к врагам, потому что друзья ничего хорошего не принесут.

Я шантажировал Шуегиса. Поскольку у меня не было денег, чтобы подкупить его, пришлось рискнуть репутацией.

Среди всех вероломных поступков главное — предательство. Я заявил Шуегису, что являюсь в Оргорейне агентом кархид-ской фракции благородных, которые планировали убийство Тайба. Он должен был служить для меня связью с Сарфом. Если он откажется давать мне информацию, я вынужден буду сообщить своим друзьям в Эрхенранге, что он двойной агент, служащий в то же время фракции открытой торговли. Это известие, конечно, дойдет до Мишпори и Сарфа. Проклятый дурак поверил мне. И тут же рассказал все, что было нужно. Он даже рискнул осведомиться, доволен ли я.

Мне не грозила немедленная опасность среди моих друзей — Оболе, Еджея и других. Они купили свою безопасность, принеся в жертву посланника. До моего посещения Шуегиса никто из сторонников Сарфа, кроме Гаума, к счастью, не считал меня достойным внимания, но теперь они скоро пойдут по моим следам. Я должен закончить свои дела и скрыться. Не имея возможности передать сообщение кому-нибудь в Кархиде, так как почта просматривается, а радио и телефон прослушиваются, я пошел в королевское посольство. Послом был Сарден рем ир Ченевич, которого я хорошо знал при дворе. Он согласился немедленно отправить письмо Аргавену с сообщением о том, что произошло с посланником и где он находится в заключении. Ченевич был умный и честный человек, я верил, что сообщение достигнет короля, но как поступит Лргавен, предсказать будет невозможно. Я хотел, чтобы Аргавен получил эту информацию до того, как звездный корабль Ая неожиданно упадет из-за облаков, потому что у меня тогда еще сохранялась надежда, что он послал сигнал на корабль до ареста.

Теперь я уж точно находился в опасности, а если кто-нибудь видел, как я входил в посольство, то в немедленной опасности.

Прямо из посольства я отправился к месту отправки караванов и еще до полудня в тот же день Одстрег Сасми покинул Мишпори, как и пришел в него, грузчиком каравана. Со мной было старое разрешение, немного измененное, чтобы соответствовать новой работе. Подделка документов в Оргорейне связана с сильной опасностью, пятьдесят два раза в день их проверяют инспекторы, но из-за опасности она не становится более редкой, и один из моих знакомых на Рыбьем острове показал мне кое-какие приемы. Пришлось принять вымышленное имя.

Это уязвляло мою гордость, но больше ничто не могло спасти меня и позволить через весь Оргорейн добраться до Западного моря.

Пока караван грохотал по мосту через Кундерер, выбираясь из Мишпори, мысли мои устремлялись на запад. Кончалась осень. Я должен добраться до цели раньше, чем закроются дороги быстрого движения и пока еще надежда на благополучный исход оставалась.