Хэдли и Грейс

– Формально Хэдли и Грейс не преступницы, – возразил Фитц. – Они нужны только для допроса. А значит, она помогала не беглянкам.

– Хэдли и Грейс? – рявкнул Марк. Его голос был таким резким, что инструктор по плаванию невольно оглянулся.

– Я имею в виду Херрик и Торелли, – поправил себя Фитц, но Марк понял, что у него на уме. Малыш уже болел за них, лишний раз подтверждая, что он не создан для полевой работы. Агент не может быть эмоционально вовлечен в дело. Независимо от того, является ли подозреваемый хулиганом или милой седой старушкой, их работа состоит из черного и белого – нужно собирать улики и арестовывать подозреваемых, независимо от обстоятельств, преступлений или жертв. А суд уже разберется, что к чему.

– Она говорит, что будет подавать в суд, – продолжил Фитц. – И, должен признать, она вроде как права. Ей около девяноста, и она заключила честную сделку. То, что мы изъяли ее деньги, это почти как ограбление Бетти Уайт.

– Мы никого не грабим. Эти деньги – вещественное доказательство.

– Верно, босс.

Марк медленно выдохнул через нос и напомнил себе, что это не вина Фитца. Это не он облажался.

– Файл обновили? – спросил он.

– Да, все там.

– Хорошо. Спасибо, Фитц. Иди домой и отдохни. Спасибо, что задержался.

– Конечно, босс.

Марк положил свой телефон в карман, и Шелли широко улыбнулась, когда он посмотрел на нее, из-за чего забыла грести, и инструктор чудом поймал ее за секунду до того, как она ушла бы под воду.

На противоположной стороне бассейна, как можно дальше от происходящего, на скамейке сидел и читал Бен. Глубоко вздохнув, Марк подошел к краю, чтобы присоединиться к нему.

– Привет, приятель.

Бен проигнорировал его, устремив глаза на страницу.

– Что ты читаешь?

Бен поднял книжку, чтобы Марк мог увидеть название. «Похититель молний».

– Разве мы не читали ее вместе в прошлом году?

Год назад, до того, как у Марка выбили почву из-под ног, они с Беном вместе читали книги, и «Похититель молний» была одной из их любимых.

Бен слегка кивнул.

– Мне бы помогло, – начал Марк, – если бы ты объяснил мне, почему ты так злишься.

Бен ничего не сказал, его глаза все еще были прикованы к странице.

С тех пор как Марк съехал, Бен отказался с ним разговаривать. Сначала Марк думал, что он просто злится из-за развода, но в последнее время Бен дал понять, что его гнев направлен конкретно на Марка. Но сколько бы Марк ни спрашивал, Бен отказывался говорить ему, что не так.

Марк просидел рядом с ним еще минуту, чувствуя, что это важный момент, один из тех критических моментов родительства, когда он должен сказать или сделать что-то важное. Но он понятия не имел, что это могло бы быть. Воспитание сына часто заставляло его чувствовать себя так, будто он барахтается посреди океана без компаса и весел.

Отец Марка был великолепен в вопросах воспитания, у него все получалось легко. Он всегда знал, что делать и что говорить Марку и его брату. Конечно, его отец, Марк и брат Марка были сделаны из одного теста – сваренные вкрутую, крепкие ребята, а Бен – совершенно другое создание, чувствительное и вдумчивое, интроверт, Марку трудно его понять.

Марк со вздохом поднялся и отошел на несколько футов, чтобы просмотреть обновленные файлы, в том числе видео с камер наблюдения из «Макдоналдса», допрос дамы, которая одолжила Торелли и Херрик свою машину, и записку, которую Торелли и Херрик написали на бумажке и прикрепили к рулю.

Марк вошел в папку. В первом файле было фото внешней стороны записки. На ней было написано «Спасибо», а вокруг слов порхали бабочки. Во втором файле было фото внутренней стороны записки. Прописью было написано:

Дорогая Нэнси,

твоя машина сослужила нам отличную службу. Скиппер прозвал ее Пухольс (в честь Альберта Пухольса, который играет за «Энджелс»), потому что хотя она и не быстрая, но надежная. Спасибо, что одолжила ее нам. Доверие и веру так трудно найти, но еще труднее дарить их другим. Я рада, что наши пути хоть ненадолго пересеклись.

Оставайся такой же доброй, оставайся собой.

С наилучшими пожеланиями,

Хэдли, Скиппер, Мэтти, Грейс и Майлз

Марк практически застонал. Фитц был прав, записка была хороша, и его посетила ужасная мысль о том, что произойдет, если эта история станет известна и до нее доберутся средства массовой информации: две женщины в бегах со своими детьми, ускользающие от ФБР, раздающие деньги старушкам и оставляющие благодарственные письма с отсылками на любимых бейсболистов. Если пресса пронюхает об этом, ФБР распнут.

– Пап?

Марк вздрогнул, когда Бен произнес его имя.

– А, – отозвался он, стараясь не выглядеть слишком взволнованным, когда снова сел рядом с сыном.