Хаски и его учитель белый кот. Том III

— Я-то хотя бы цел и практически невредим. Уважаемый глава, все-таки лучше сначала осмотрите других, — сказал Хуа Биньань, обессиленно облокотившись на колонну. Его широкополая коническая шляпа и вуаль были разодраны, а вся одежда в крови. Цзян Си хотел проверить его пульс, но мастер Ханьлинь поднял руку, чтобы остановить его. — Все в порядке, просто пара мелких царапин, но тот ваш младший ученик… кхе-кхе, его… его раны слишком серьезны. Уважаемый глава, скорее исцелите его, не беспокойтесь обо мне…

Практически у всех вновь прибывших действительно оказались очень серьезные повреждения, вплоть до раздробленных ног, и, можно сказать, по сравнению с ними Хуа Биньань в самом деле практически не пострадал.

Тихо выругавшись, Цзян Си бросил еще один обеспокоенный взгляд на своего лучшего старейшину и пошел помогать другим раненым.

Дрожащей рукой Хуа Биньань нащупал в своем мешочке цянькунь пузырек с кровоостанавливающим порошком и уже собирался посыпать им свои раны, как вдруг чья-то рука забрала у него фарфоровую бутылочку.

— Я помогу, — сказал Мо Жань.

— …Не нужно.

Мо Жань взглянул на него с самым искренним участием:

— Я только нанесу порошок и все. Минутное дело.

Хуа Биньань выхватил пузырек и прошипел:

— Я не привык, чтобы другие касались меня. Кроме того, вы не целитель, так что не усугубляйте ситуацию.

— Тогда я вам помогу.

— Ши Мэй? — Мо Жань резко обернулся на голос. Незаметно подошедший к ним Ши Мэй уже быстро вытащил инструменты. Увидев сумку целителя, Хуа Биньань скривил губы, но больше не возражал и не сопротивлялся.

Ши Мэй разложил обернутые в полотно серебряные иглы и тихо сказал:

— Старший мастер, этот недостойный младший может ошибиться и заранее просит его простить.

Хуа Биньань: — ...

Раны были очень тяжелыми, и пытаться остановить кровотечение при помощи заклинаний стало бы пустой тратой сил и времени. Прежде чем начать обработку, нужно было заблокировать меридианы, используя духовные иглы. Отразившись холодным сиянием в глазах Ши Мэя, больше десятка серебряных иголок одновременно вошли в нужные акупунктурные точки.

— Старший, вуаль и шляпа…

Глаза мастера Ханьлиня мрачно блеснули. Однако он прекрасно понимал, что на лице есть несколько точек, которые также следует заблокировать, поэтому резко сказал:

— Я сам сниму.

Упала окрашенная свежей кровью тонкая вуаль, впервые обнажив перед посторонними людьми лицо мастера Ханьлиня.

Конечно, это оказалось очень необычное лицо. Верхнюю его часть можно было бы назвать прекрасной, однако от переносицы вся кожа была покрыта ожогами, напоминая тело морской звезды.

Когда Хуа Биньань поднял голову, в его глазах тускло блеснули обида и горькая усмешка:

— Ну и как? Образцовый наставник Мо, что же вы не спешите уйти? Или хотите еще полюбоваться на мою неземную красоту?

— …Прошу прощения.

Хуа Биньань холодно усмехнулся и, повернувшись к нему спиной, сказал:

— Я сразу предложил вам не стоять тут, чтобы не оконфузиться, но вы меня не послушали. А сейчас произносите эти извинения, но я прекрасно знаю, о чем ваши мысли… Наверняка сейчас вы думаете: «Этот великий мастер Ханьлинь выглядит по-настоящему уродливо». Ха-ха!

Почувствовав неловкость, Мо Жань замотал головой и, ничего не ответив, быстро ушел.

Глава Ма все еще возился со сломанным замком запирающего механизма, когда духовные силы Чу Ваньнина, поддерживающие барьер перед воротами храма Тяньгун, почти иссякли. Повернувшись к Сюэ Мэну, он крикнул:

— Сюэ Мэн, подмени!

Сюэ Мэн сразу же интуитивно все понял и поднял меч, показывая, что готов. Передача барьера между ними прошла очень плавно, поэтому в момент замены ни один мертвец не успел проскочить через защиту.

Стоило Чу Ваньнину отпустить магический барьер, как он, не удержавшись, невольно пошатнулся и отступил на шаг назад. Заметив его побледневшее лицо, Мо Жань почувствовал ни с чем не сравнимую боль в сердце, но на глазах множества людей ему нельзя было показывать свои чувства. Сейчас он не мог даже взять Чу Ваньнина за руку, так что ему оставалось только, подавив свой первый порыв, спросить:

— Вань… Учитель, как вы?

— Сносно, — Чу Ваньнин тихо кашлянул, — просто пришлось потратить немного больше духовной энергии, чем обычно.

Но Мо Жань знал, что у Чу Ваньнина очень хрупкое духовное ядро и если для кого-то другого перерасход духовной силы не был критичен, то для него…

Мо Жань закрыл глаза.

В прошлой жизни, когда их отношения учителя и ученика были разорваны, и они бились не на жизнь, а на смерть, в одном из сражений Чу Ваньнин израсходовал всю свою духовную силу, и его духовное ядро раскололось. С тех пор он мало чем отличался от обычного человека, можно даже сказать, что после этого его тело стало слабее, чем у большинства простых смертных.

Как это может быть «сносно»...

На сердце Мо Жаня словно камень упал. С покрасневшими глазами он молча снял верхнюю одежду, что дал ему Чу Ваньнин, и накинул на него. Только в этот краткий миг он позволил себе сквозь плотную ткань слегка сжать плечи Чу Ваньнина..