Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II

Сгорая в ночи, свиток воспоминаний продолжал раскрывать отвратительные секреты людей, которые обидели и несправедливо осудили Сюй Шуанлиня, срывая засохшую корку с зарубцевавшихся ран и выставляя напоказ все их преступления. Сейчас в зареве пожара заклинатели и простые люди, жившие в землях ордена Жуфэн, смогли своими глазами увидеть скрытую от чужих глаз за внешним лоском и красотой дорогих одежд вонь и копошащихся в грязи вшей.

Открыв Адский Разлом, Сюй Шуанлинь с улыбкой сказал: «Я хочу сжечь все ваши сердца», но только сейчас люди, наконец, поняли истинный смысл его слов.

Наньгун Сюй в течение многих лет скрывался под личиной уважаемого старейшины Духовной школы Жуфэн. Его план мести включал не только физическое разрушение семидесяти двух городов ордена Жуфэн и его векового духовного фундамента.

Он собирался уничтожить всех людей, которых ненавидел.

Всех, кто был ответственен за его промахи, кто загнал его в тупик и оклеветал ради личной или общественной выгоды.

Старший брат стал лишь первой мишенью и жертвой его мести. После того, как голова Наньгун Лю упала на землю, пришел черед глав духовных школ и старейшин…

Кем бы ни являлся человек, пробудивший гнев Сюй Шуанлиня, ему было не уйти от карающего огня на этом помосте для наказаний.

Глядя на зарево, осветившее эту бесконечно длинную ночь, Чу Ваньнин вдруг вспомнил рассказ Ло Сяньсянь об окровавленном мужчине, который с улыбкой произнес похожие слова:

«В Линьи есть великий герой, в двадцать сердцем уже мертвец[171.5]».

С выдающимся молодым человеком, щедро наделенным от природы талантом к совершенствованию, обошлись несправедливо самые близкие люди. Они строили против него козни, погубили его репутацию, а потом лишили семьи и жизни. Не просто присвоили технику, в которую он вложил столько сил и души, но и указали на него как на вора.

Какая нелепая ошибка…

В двадцать сердцем уже мертвец.

У озера Цзиньчэн и в Персиковом Источнике Сюй Шуанлинь, разговаривая с ними через свои белые камни, как-то пошутил, что он демон, который выбрался из Преисподней и теперь собирается взыскать с этого мира долг, отбирая человеческие жизни.

Сейчас, куда бы ни упал взгляд Чу Ваньнина, он видел напуганных людей из всех крупных духовных школ Верхнего Царства. Вековое дерево ордена Жуфэн заполыхало и напуганные обезьяны не знали куда бежать.

Половину своей жизни Сюй Шуанлинь прожил как сухое дерево, чтобы в нужный час вспыхнуть и сжечь в огне мести всех своих обидчиков.

И в итоге он добился своего.

Бах!

Внезапно раздался оглушительный грохот и над Седьмым городом Духовной школы Жуфэн… прямо над цитаделью Тайной стражи в небо ударил ослепивший толпу столб фиолетового света.

Е Ванси нахмурила свои прямые как мечи брови:

— Плохо дело!

Она уже собиралась полететь в сторону Темного города, но Наньгун Сы успел перехватить ее. Его некогда дерзкий и высокомерный облик баловня судьбы за одну ночь был разбит вдребезги, но, несмотря на собственный душевный раздрай, он крепко схватил Е Ванси за плечо и хрипло сказал:

— Не ходи туда.

— Но под Пагодой Цзиньгу[171.6] заключены тысячи демонов. На протяжении всего своего существования Духовная школа Жуфэн использовала ее для заточения самой опасной нечисти и проклятых артефактов. Если печать будет разрушена, они вырвутся в смертный мир... — Е Ванси не смогла договорить, лишь лицо ее исказилось от ужаса.

Наньгун Сы спросил:

— Что изменится от того, что ты пойдешь туда?

— Я…

— Е Ванси, ты и так сделала слишком много для ордена Жуфэн, — Наньгун Сы окинул ее пустым взглядом и потянулся к ее лицу. В какой-то момент показалось, что он хочет стереть золу с ее щеки, но пальцы дрогнули и рука его безвольно упала.

— Не стоит тратить силы впустую и обрекать себя на гибель — сказал он, — стабилизировать Пагоду Цзиньгу сможет лишь объединенная мощь десяти старейшин и главы школы.

— Я понимаю, что иду на смерть, но даже если я умру... — Е Ванси на миг замолкла, на ее лице отразилась подлинная мука, — даже если умру, я… не могу оставаться в стороне. Если Пагода Цзиньгу рухнет, тысячи демонов вырвутся в наш мир и Духовная школа Жуфэн подвергнется… подвергнется всеобщему осуждению… а ты…

— Думаешь, если Пагода Цзиньгу устоит, орден Жуфэн не будут осуждать? – Наньгун Сы криво улыбнулся. Кровь в уголках его губ уже запеклась и улыбка эта была полна безысходности. — Не дури, Духовной школе Жуфэн пришел конец, но ты-то ведь еще жива? Поэтому я, правда… — Наньгун Сы закрыл глаза, его ресницы задрожали, а горло перехватило от волнения. — Я правда не желаю, чтобы хоть кто-то еще умер за этот орден… Он того не стоит…

Е Ванси в изумлении смотрела на освещенного бушующим пламенем Наньгун Сы. Но прежде, чем она успела что-то сказать, еще более страшный взрыв потряс Темный город. С ужасающим грохотом вековая Пагода треснула. Повернув голову, Е Ванси увидела, как тысячи блестящих белых бликов метнулись в разные стороны от расколовшейся Пагоды Цзиньгу и исчезли в непроглядной мгле.

Е Ванси еще больше побледнела:

— Пагода Цзиньгу… вот-вот рухнет…

Бах!...