Характерник

Первый месяц на новой должности выпал особенно хлопотным, объехал все подведомственные земли, от Волыни и Подвинья на севере до Причерноморья, от Днестра на западе до Слобожанщины. После войн и лишений здешний люд только восстанавливает порушенное, живут скудно, голод и мор уносят тысячи жизней. Во всем обширном краю едва наберется два миллиона душ, когда еще полсотни лет назад было вдвое больше, войны между Московией и Речью Посполитой, Османской империей вызвали много жертв среди мирного населения, еще больше ушли в чужие края или попали в рабство. Особенно пострадали северные земли, Подолия, верхнее Приднепровье, на десятки верст все выжжено и порушено, в редких поселениях люди с трудом выживают. Теперь мне предстоит как-то наладить мирную жизнь, дать народу пропитание и достаток, населить пустующие земли. Задача чрезвычайно сложная, прежние мои заботы в Запорожье представляются мизерными по сравнению с нынешними трудностями.

Почти в то же время отправил в казачьи паланки гонцов с копиями царской грамоты о правах и долге казачества, а также вестью о созыве всеобщей Рады по жизненным вопросам, включая избрание гетмана. У меня состоялась встреча с Самойловичем, заехал к нему в Батурин по пути из Сечи в Киев, ознакомил с грамотой о новом гетмане. Отреагировал он болезненно, побагровел, весь передернулся, даже голос задрожал, когда, не сдержавшись, проговорил слова обиды:

- За что?! Я ль не служил как пес верный отцу, Алексею Михайловичу, самому государю! Не было укоризны от них мне, сполнял царскую волю безотказно, со всем старанием. Навет, кто-то оговорил меня, навел напраслину!

А потом подозрительно посмотрел на меня, вопросил:

- А не ты ль, Иванушка, тот злодей окаянный, что наушничал царю поклеп на меня? Вовек не прощу, коль оно так!

Не стал оправдываться перед обиженным гетманом, можно считать, бывшим, без царевой поддержки ему не удержаться, у большинства казаков к нему несомненное неприятие. Постарался ответить спокойным тоном возмущенному оппоненту:

- Скрывать не стану, Иван Самойлович, доложил я государю о ваших с Голицыным упущениях, вызвавших смуту среди казаков. И верности царю не достаточно, нужно править еще и разумом, что ты упустил.

Самойлович от моих слов еще более побагровел и с ненавистью выдохнул:

- Я так просто не дамся, посмотрим, на чьей стороне сила. Немедля поеду к Василию Васильевичу, найдем на тебя управу, рано радуешься!

Так же спокойно продолжаю:

- Голицын более не наместник, снял царь его с этого места. Я назначен вместо него.

Самойлович от неожиданности развел руки:

- Что же делается, и тут обошел!

Потом надолго замолчал, погрузился в свои мрачные мысли. Не стал более задерживаться, уходя, сказал:

- Буду созывать Раду, там и решим, кому стать гетманом.

Самойлович только махнул рукой: - Делай что хочешь, я тебе не указ.

В начале августа в Киеве собралась Рада казачества Малороссии, съехались доверенные казаки со всех пяти сечевых паланок, Подолья, верхнего Приднепровья. На главном майдане с боевыми знаменами и святыми хоругвиями кругом встали все делегации, в центре гетманское знамя с двуглавым орлом и Спасом, дарованное объединившемуся Право- и Левобережному гетманству царем Алексеем Михайловичем. На специально выстроенном помосте встали генеральная (гетманская) старшина, атаманы паланок и полков. Самойлович на Раду не приехал, проявил неуважение к высшему казачьему совету и всему сословию, возглавляемому им десять лет. Открыл собрание я, генеральная старшина стушевалась после демарша прежнего гетмана и пожелания царя в грамоте, поручила вести Раду мне.

После приветствия собравшихся объявил о новом гимне и пропел его вместе с вызванным из Сечи хором, нам громко, на всю площадь, подпевали казаки запорожских полков и из паланок, прознавших о нашей главной песне. С гимном вышло замечательно, всеобщее воодушевление, гордость за казачество сплотило круг, настроило всех на позитивную реакцию. Первым вопросом назвал выборы нового гетмана по воле государя и отводу Самойловича. Приняли новость казаки одобрительно, хотя и были выкрики бузотеров о подминании казацкой воли самодержцем, но их быстро уняли рядом стоящие. На вопрос, кого они хотят избрать своим вожаком, дружно назвали меня, других кандидатур не было, всеобщим голосом я стал новым гетманом малоросского казачества. Тут же утвердили названную мною генеральную старшину, первым заместителем, генеральным судьей, приняли моего давнего соратника Василия Крыловского.