Характерник

Тем временем весной этого, 1682 года, на присоединенных казацких землях начались волнения, вызванные непродуманными действиями русской администрации и гетмана Самойловича, их диктатом в насильственном введении новых порядков. Началось в Подолии, затем смута перешла на всю Правобережную часть Малороссии, дело дошло до боевых столкновений регулярных частей с казацкими отрядами. Оказались втянуты в братоубийственную войну запорожские полки, вначале они выполняли команды малороссийского руководства по блокировке мятежников, но после, когда им приказали стрелять в казаков, отказались выполнять преступный приказ. После первых вестей о происходящих событиях я немедленно выехал в Киев, встретился с Голицыным, выслушал его объяснение происходящим волнениям, дальнейших намерениях. Попросил наместника временно приостановить боевые действия, с трудом сумел убедить в таком шаге, пришлось даже применить свое влияние на его волю. Он уже закусил удила, горел желанием наказать непокорных казаков, выжечь их вольности.

Выехал в расположение своих полков в Подолии, в Каменец-Подольском созвал командиров, выслушал их гневные речи, после ознакомил с приказом Голицына, дал свои указания по последующим действиям. После отправился в Умань, здесь я назначил встречу всем казацким атаманам и старшине Правобережья через посланных к ним казаков моих полков. На сбор приехали большинство приглашенных со своими отрядами, не стал запираться в стенах местной канцелярии, объявил общую Раду на площади. Голицын и Самойлович в Умань не приехали, хотя я настоятельно просил их в этом, решил всю ответственность принять на себя, коль высшее руководство самоустранилось от разрешения конфликта. Вместе со своими командирами и прибывшими атаманами вышел в центр круга казацкого воинства, поднялся на подогнанную повозку, несколько секунд оглядывал площадь, полностью занятую многотысячным строем разгоряченных казаков.

Накладываю на круг успокаивающее поле, навожу доброжелательную и умиротворяющую атмосферу. Говорить с возбужденной и агрессивно настроенной аудиторией бесполезно, она просто не поймет доводов, не способна к разумным решениям. Через малое время наступает эффект, лица окружающих светлеют, с них уходит мрачность и враждебность, тут же начинаю свою речь:

- Братья-казаки! Недобрый час настал на нашей земле, брат идет на брата, казаки воюют с единым по духу русским народом. Не для того мы вместе били османов и посполитов, чтобы потом убивать друг друга. Довольно, нельзя более проливать братскую кровь! Сейчас наместник, слуга государев, объявил замирение, надо нам вместе решить, как жить сообща, в мире друг с другом. Что скажете, казаки, пойдете ли на мир или будете воевать до последнего, погибая самим и лишая крова своим семьям?

Среди казаков застыла тишина, потом кто-то с отчаянием выкрикнул:

- Воевать не можно, но и в неволе мы жить не хотим! Нас лишают права служить тому, кто нам милее, выбираем своих атаманов, а нам дают других. Идти на ворога нельзя, не тронь его! Нашу денежку считают, отдай государю! Землю, и ту отбирают, отдай пришлым! Все тянут с нас, скоро исподнее придется отдать!

Окружающие ответили гулом одобрения, еще один страдалец продолжил жалобу:

- Да что говорить о добре, когда даже веру у нас отбирают, лишают обрядов, требуют молиться по новому, грозят отлучением от церкви!

Список претензий продолжался еще не одним выступающим, казаки снова начали заводиться, пришлось повторить свое воздействие. После продолжил свое слово:

- Казаки, жалобы ваши понятны. В чем-то власть переборщила, с выбранными вами атаманами или верой, но и вам придется поступиться какими-то вольностями. Мы живем в новом мире, времена меняются, надо жить в согласии с другими, а не считаться только своим хотением. Смотрите на сечевое войско, у нас есть свои права, но и долг службы мы блюдем, стоим на страже мирных людей, а не против них. С тем же придется смириться и вам, найти мирное решение в своих требованиях. Сделаем так, мы с вашими атаманами, другими уважаемыми казаками сядем вместе, хорошенько обдумаем, а завтра здесь, на круге, обскажем свое предложение, а вам решать, принять его или нет, но войны более не должно быть, можно и нужно найти мирный выход. И еще, наказания за нынешнюю смуту ни на кого не будет, у нас с наместником такое оговорено условием замирения. Согласны, казаки, принять наше слово?