Хан

Он даже не моргнул, продолжая давить меня этим самым черным бархатным прессом.

— Я тот, кому принадлежит это кафе, которое твой отец взял в аренду на три месяца.

О….кажется, пришло время случайно выронить швабру, которую я сжимала в руках так отчаянно, что побелели костяшки на пальцах. Только я словно вся окаменела, не в силах даже пошевелиться.

Так вот, кто был тем самым питоном, который раздавит меня без сожаления. Огромная змея, которая кружила вокруг своими бархатными огромными кольцами, гипнотизируя взглядом и своим голосом, чтобы броситься и убить, как только я дам слабину.

— …местный банд… — я прикусила губу, на секунду закрыв глаза, слыша, как захихикали темнокожие мужчины, и опасливо покосилась на мистера Совершенство, который даже не повел своей черной резкой бровью, продолжая разъедать меня черными беспросветными глазами:

— Да. Так. Может, тогда знаешь, зачем я пришел?

— Мы уже все посчитали, шеф! Чтобы расплатиться за долг ей придется обслужить всех нас по кругу и еще троих повторно! Так что к утру управимся! — радостно заявил один из мужчин, поперхнувшись собственной улыбкой, когда мистер Совершенство, бросил на него свой холодный черный взгляд, словно метнул черный кинжал, попавший прямо в глотку, и снова воцарилась абсолютная тишина.

Я продрогла до самых костей от черного взгляда, который вернулся ко мне, словно забираясь под кожу ядовитой змеей. Не мог такой красивый мужчина быть таким жестоким. Это было неправильно…разве красота не обязана спасать этот грешный мир?…

— У тебя есть деньги, чтобы отдать долг своего отца за неоплаченный месяц и проценты за просрочку долга?

Ресницы дрогнули не в силах закрыться и открыться снова, пока этот черный взгляд раздавливал меня на мелкие болезненные кусочки.

— Какая сумма? — голос дрогнул, но я не позволила себе расслабить прямую спину и задышать испуганно и часто, даже если сердце колотилось, словно пытаясь спрятаться от его глаз.

— 2000 долларов.

Мир пошатнулся, пытаясь сгинуть и забиться под осколки стекла, потому что даже они не были такими острыми и холодными, как этот взгляд, не отпускающий меня ни на секунду.

Я не смогу найти такие деньги, даже если продам наш дом…

— Нет…

Это был всего лишь выдох, словно последний в моей жизни. Хотя, возможно, что так оно и было, потому что черные глаза холодно сверкнули, и изящные длинные пальцы мистера Совершенства сделали приглашающий жест, открывая дорогу мужчинам, которые были не просто группой поддержки или охраной, а инструментом наказания.

Только я не смогла отступить назад, даже когда первые из них, ловко оттолкнулись от стола, с шумом принявшись отрывать от общей кучи презервативы, и хищно улыбаясь мне — бледной, едва дышащей, едва живой….но не сломленной до конца. Пока что.

Да и что я могла поделать? Начать отбиваться? Попытаться использовать швабру, как оружие? Какой был в этом толк, когда каждый из них был как минимум в два раза больше меня и в десять раз — швабры… Кричать и звать на помощь? Просить вызывать полицию? Да, люди будут собираться, но лишь для того, чтобы поглазеть, снимая себе фееричное видео на память. Все буду только рады происходящему…

Я всего лишь опустила глаза в пол, не в силах отпустить из рук ручку швабры, которую у меня пытались вырвать, дрожа и надеясь потерять сознание, чтобы не увидеть того, что со мной будет происходить дальше. Только сознание играло в злую шутку, подыгрывая злой судьбе, которая, должно быть, веселилась на полную катушку.

— Да отпусти ты уже эту палку, мать твою! — орал кто-то из мужчин, окруживших меня, чьи лица я просто не различала, глядя лишь только на осколки на полу, когда он толкнул меня вперед, и я полетела на них, что тут же впились в ладони и колени, оставляя глубокие раны. Алая кровь маленькими ручейками окрасила битое стекло, медленно растекаясь по полу, только не было больно…пустота забирала меня, накрывая черной волной, но я ждала ее.

Я хотела, чтобы она закрыла мои глаза, чтобы тело онемело и чувствовало лишь эти острые осколки, впивающиеся в кожу, а не то, как меня ставили на колени, хлопая по ягодицам, и задирая черное платье на талию.

— Я блин не встану не стекло! Дайте куртку быстрее!

— Майк, давай диван какой-нибудь оборудуем на будущее! Нефиг корячиться на полу!

— Слышь, Джордан, ты делай, что хочешь, а потом притащишь ее на диван!

— Или на стол!

— Ага, стол тоже освободите!..

Боже, дай мне сил и выдержки! Не дай моим слезам показаться! Не дай с моих губ сорваться ни одному звуку! Не дай им этой радости, прошу….

Я лишь закрыла глаза, сжимая в ладонях осколки, чтобы не чувствовать ничего, кроме этой боли, потому что моя жизнь не стоила ничего, как и это разбитое стекло…словно вся моя жизнь и была этими кровавыми осколками. За спиной послышался звук расстегивающейся ширинки, и тяжелая рука снова с силой опустилась на мои бедра оглушительным шлепком, вонзившимся в кожу огненной болью, когда мужчина сверху прорычал:

— Давай! Ори! Умоляй! Все-равно будешь кричать, когда я начну!