Хамелеонша

– Моя дочь… никогда… не плачет, – с расстановкой выталкивает он слова вместе с бурыми струйками, стекающими по подбородку, старается говорить прежним тоном, но голос едва различим. – Будь сильной… ничего не бойся… и никому не верь, кроме брата.

Он умолкает и прикрывает глаза, чтобы передохнуть.

– Теперь вы, Людо, – велит мать.

Брат выступает вперёд и наклоняется поцеловать руку. Внезапно отец крепко хватает его за шею, притягивает к себе и что-то шепчет на ухо. Людо кивает. Рука чуть ослабляет хватку, продолжая удерживать его за шею.

– Вы двое должны выжить, вырасти и отомстить. Любой ценой. Клянись! – требует отец.

– Клянусь выжить. Вырасти. И отомстить, – отрывисто вторит Людо, и глаза у него блестят так же лихорадочно.

– И ты, Лора.

Я следую примеру брата.

На губах отца выступает, пузырясь алым, жуткая улыбка. Влажные пряди облепили лоб чёрным венцом.

– И когда все до единого Скальгерды захлебнутся в крови, род их угаснет, а дом ляжет в руинах, знайте, что я смотрю на вас с небес и улыбаюсь, – задыхаясь, выдавливает он и уже совсем тихо добавляет для Людо: – И береги сестру.

– К ней ни один не приблизится, пока я жив, отец! – горячо восклицает брат.

Отец удовлетворённо закрывает глаза и в изнеможении падает обратно, потом невероятным усилием поднимает веки и сглатывает.

– А теперь позови Артура…

– Нет! – отшатывается брат.

Мать сдвигает брови:

– Людо, ты слышал, что сказал отец…

– Нет!! – Людо уворачивается от протянутой руки и отскакивает от кровати. – Последнее, что ты увидишь, будет сила!

Я съёживаюсь. Кажется, меж их взглядами натягивается звенящая нить, по которой пробегают искры гнева. Даже сейчас в груди переворачивается и трепещет, оттого что брат посмел ослушаться человека, всю жизнь воплощавшего для нас верховный закон.

Шум за дверью прерывает ссору. Мать быстро встаёт, впервые изменяя своему ледяному спокойствию, отодвигает гобелен и нажимает на дощечку, открывающую тайный проход.

– Скорее! В комнаты не возвращаться, никому из прежних знакомых не показываться, талисманы снять. Бегите вдоль русла.

Она хочет добавить что-то ещё, но тут дверь начинает сотрясаться от страшных ударов. Засов в пазу ходит ходуном. Мать поочерёдно берёт наши лица в ладони и целует в лоб. Её губы сухие и холодные, словно она уже приготовилась присоединиться к отцу. Людо тянет меня в проход.

– Да шевелись же, Лора!