Хайлява (СИ)

- Ведь, если я приму эту бумагу и выхлопочу себе пенсию, то спасу себя и детей от голодной смерти. И при этом возьму на себя грех великий. Отмолю ли я его, или он на детей моих перейдет?

- Не знаю, дочь моя. Не советчик тут я тебе. Ты сама должна решение принять.

- Есть еще одно решение моих невзгод, батюшка. И тогда и на вас греха не будет.

- И какое же? - с живостью спросил ее батюшка.

- Снова мне замуж выйти, - потупив глаза прошептала Анфиса. – Только вот с женихами сейчас во Владивостоке не густо.

Анфиса вздохнула тяжко и замолчала, теребя снова платочек в руках и время от времени бросая на батюшку быстрые взгляды.

Батюшка краснел, бледнел, потом опять краснел. Наконец, он собрался с духом и спросил:

- А за лицо духовного сана вы пошли бы замуж?

- Пошла бы, батюшка. Главное, чтобы человек был хороший, да детей моих усыновил.

Анфиса подняла на него свои красивые глаза и сказала:

- Вот за вас, батюшка не задумываясь пошла бы.

- Так и я бы недолго думал, - ответил батюшка, все еще недоверчиво глядя на Анфису.

- Ну, тогда я буду ждать вашего предложения руки и сердца, как и полагается в приличном обществе, - лукаво блестя глазами сказала Анфиса. – Я все-таки не хайлява какая-нибудь.

Через девять месяцев в семье полкового священника Сергия Субботина появился пятый ребенок, на сей раз девочка, которую родители нарекли Владой, в честь города Владивостока, в котором они встретились, познакомились и были повенчаны.