Хайди

Тут же все поднялись из-за стола, и Дядя уверенной рукой покатил кресло-каталку к двери дома. Но кресло оказалось шире дверного проёма и не проходило внутрь. Думал Дядя недолго. Он поднял Клару из кресла и понёс в дом на своих сильных руках.

Бабуня ходила по дому туда и сюда, разглядывая, как всё устроено, и испытывая удовлетворение от домашнего хозяйства, от того, как чисто всё прибрано и разумно организовано.

– А там, наверху, Хайди, наверное, твоя постель, верно? – спросила она и тут же бесстрашно поднялась по лесенке на сеновал. – О, как хорошо пахнет, вот где, должно быть, здоровые спальные покои!

Бабуня подошла к слуховому окну и выглянула в него. Тут и дедушка поднялся, держа на одной руке Клару, а за ним впорхнула и Хайди.

Теперь все стояли вокруг сенного ложа Хайди. Бабуня в глубокой задумчивости смотрела на постель и время от времени полной грудью с наслаждением вдыхала пряный аромат свежего сена. Клара была в полном восторге от спальни Хайди.

– О, Хайди, как тут у тебя славно! Ты прямо с постели видишь звёзды на небе, тебя окружает такой приятный запах, и ты слышишь, как снаружи шумят ели. Такой занятной спальни я отродясь не видела!

Тут Дядя посмотрел в сторону бабуни.

– Я бы высказал свои мысли на этот счёт, – сказал он, – если госпожа бабуня мне доверяет и ничего не имеет против такого дела. Я имею в виду, а что, если бы мы подержали дочку некоторое время здесь, в горах? Это придало бы ей свежих сил. Вы принесли с собой столько одеял и платков, мы бы из них быстренько соорудили здесь мягкую постель, а об уходе за дочкой госпожа бабуня могла бы не беспокоиться, я всё возьму на себя.

Клара и Хайди в один голос издали ликующий крик, словно две птички, выпущенные на волю, а лицо бабуни посветлело особенным образом.

– Мой дорогой Дядя, вы замечательный человек! – вырвалось у неё. – А вот отгадайте, о чём я сейчас как раз думала? Я говорила про себя: разве пребывание здесь не подкрепило бы силы ребёнка? Но уход! Но заботы о ней! Какое неудобство для хозяина! А тут вы говорите об этом так, как будто для вас это никакая не обуза. Я должна вас благодарить, мой дорогой Дядя, от всего сердца!

И бабуня вновь и вновь принималась трясти Дяде руку, и Дядя тряс её руку, сияя во всё лицо.

Тут же Дядя приступил к делу. Он отнёс Клару в её кресло, стоящее перед входом в хижину. Хайди не отставала от них ни на шаг, не зная, на какую ещё высоту подпрыгнуть от радости. Потом он сгрёб все пледы и меховые накидки и сказал, благодушно улыбаясь:

– Вот как кстати, что госпожа бабуня снарядилась сюда, будто в зимний военный поход: нам это всё пригодится.

– Мой дорогой Дядя, – с живостью ответила бабуня, – предусмотрительность – хорошая добродетель и спасает от многих неудобств. Если во время путешествия по вашим горам удастся обойтись без ветра, бури и ливня, за это надо благодарить Бога отдельно, и мы так и сделаем, а мои защитные средства тоже пригодятся – в этом мы единодушны.

В ходе этой маленькой беседы они оба поднялись на сеновал и стали застилать пледами ложе из сена – один плед поверх другого. Их было так много, что постель в конце концов стала походить на небольшую крепость.

– Теперь пусть попробует пробиться хоть одна былинка или колючка, – сказала бабуня, ещё раз надавливая рукой там и сям, но мягкая крепость была настолько непроницаема, что проколоть её действительно не могла ни одна соломинка.

Бабуня удовлетворённо спустилась по лесенке вниз и вышла к детям, которые с сияющими рожицами сидели рядом и договаривались, что они теперь будут делать с утра до вечера, пока Кларе можно оставаться на альме. Но как долго это продлится? Это был большой вопрос, который тут же и поставили перед бабуней. Та сказала, что лучше всего это может знать дедушка, у него и надо спрашивать, и, когда тот подошёл и к нему обратили этот вопрос, он сказал, что четыре недели было бы в самый раз для того, чтобы судить, исполнил ли альпийский воздух свой долг перед дочкой или нет. Тут дети возликовали по-настоящему, потому что перспектива такого долгого совместного житья превосходила все их ожидания.

В этот момент снизу показались носильщики и конюх, ведущий за узду свою лошадь. Первые могли сразу же поворачивать назад.

Когда бабуня приготовилась сесть на лошадь, Клара радостно воскликнула:

– О, бабуня, это ведь никакое не прощание, ты ведь будешь приезжать к нам сюда в гости время от времени, чтобы посмотреть, что мы делаем, ведь это так весело, правда, Хайди?

Хайди, которая сегодня из одного удовольствия сразу попадала в другое, могла выразить свой согласный ответ лишь очередным подпрыгиванием.

Бабуня села на взнузданную лошадь, Дядя взял коня под уздцы и уверенной рукой повёл его вниз по крутому спуску. Как бабуня ни уговаривала его, что ему не надо так далеко провожать её, ничто не помогало: Дядя объявил, что проводит её до Деревушки, поскольку Альпы горы крутые и ехать верхом не так безопасно.