Кэш

Из пространной речи вице-президента в бойком переводе с испанского вытекало, что в Энергетической компании очень заинтересовались опытом сеньора Гольцова, позволяющим строить гидроэлектростанции на небольших реках без сооружения водоотводных каналов, что позволяет сократить сроки строительства и сэкономить значительные материальные средства. Мы внимательно изучили этот опыт и считаем, что его можно применить в наших условиях, продолжал вице-президент. Дефицит электроэнергии тормозит рост промышленности республики, правительство приняло комплексную программу развития электроэнергетики. Уже начато сооружение ГЭС на реке Сан-Хуан в восточной Венесуэле. По условиям она сходна с русской рекой Нижний Кут. Мы считали бы очень желательным, если бы сеньор Гольцов принял участие в этом строительстве в качестве советника с широкими полномочиями. Я уполномочен сделать вам это предложение. Надеюсь, что условия контракта удовлетворят сеньора Гольцова.

– Борис Николаевич, он это серьезно? – ошеломленно спросил Георгий.

– А ты как думал? Если он приперся к тебе из самого КаракАса, это, по-твоему, несерьезно?

– КарАкаса, – поправил переводчик.

– Неважно. Тебе сделали деловое предложение.

– Да кто же меня отпустит?! Я даже не член партии.

– Я отпущу, тебе этого мало? Им нужен толковый инженер, коммунистов у них своих хватает. Решай.

– Один вопрос, – обратился Георгий к переводчику. – Спросите у него, воруют у них на стройках цемент?

– Так и спросить?

– Так и спросить.

Лицо вице-президента выразило крайнюю степень недоумения.

– Он не понял вопроса, – объяснил переводчик. – Нет, у них на стройках цемент не воруют. Он не знает ни одного такого случая и не понимает, зачем это может понадобиться. Если кому-то нужен цемент, его покупают с доставкой на дом.

– Если так, я согласен, – сказал Гольцов.

Через два месяца он сошел с трапа «Боинга 737» компании «Дельта» в международном аэропорту Каракаса. На Урале уже свирепствовали морозы, в Москве стояла слякотная зима, а здесь вовсю цвели какие-то диковинные цветы, была весна. В Каракасе круглый год весна.

Весь багаж Гольцова уместился в абалаковском рюкзаке – в том же, с каким он приехал в Нижний Кут. Через три года, когда он отплывал из Каракаса на океанском лайнере «Куин-Мэри», вещей у него было побольше. В трюме стоял белый «линкольн», подаренный русскому инженеру Гольцову Энергетической компанией Венесуэлы в знак благодарности за сэкономленные миллионы боливар фуэрте. В одном из кожаных чемоданов фирмы «Монблан» – свадебное платье Барбары Валенсии, его юной жены поразительной, завораживающей красоты.

Трансатлантический круиз «Куин-Мэри» закончился во французском Гавре. Молодожены проехали по всей Европе: Париж, Мюнхен, Вена, Мадрид, Рим. Это было их свадебное путешествие. Позже Гольцов рассказывал, что больше всего его поражала свобода, с какой они пересекали границы. Не выходя из машины.

На польско-советской границе в Бресте свобода кончилась…»

II

«Всегда интересно, как наши успешные предприниматели заработали свои капиталы. Не олигархи, с ними всё ясно. Нет, обычные предприниматели, которые не покупают футбольных клубов и стометровых яхт, которые создали свой бизнес и умело им управляют. В этом интересе присутствует не то чтобы ревность, но как бы некий укор судьбе: почему они смогли, а я нет, что за несправедливость? Ведь начинали одинаково, с нуля, отмена запрета на частнопредпринимательскую деятельность была для всех, закон о кооперативах тоже для всех. Почему же они жируют, а я с трудом дотягиваю от гонорара до гонорара? Почему? Потому. Удача – дама капризная, она не любит ленивых и слабовольных. Добавлю – и нелюбопытных.

Здесь я пропущу несколько страниц. Может быть, напишу потом. Сейчас нет у меня слов и душевных сил, чтобы описать то, что пережил мой герой, когда умирала его жена. Тот, кому приходилось терять любимых, знает, как это бывает. Кому не приходилось – дай Бог, чтобы и не пришлось. Люди, близко знавшие Георгия в те годы, рассказывали, что после смерти Барбары Валенсии он стал другим – гораздо более мягким к друзьям и к тем, кого считал друзьями. Будто видел смерть за их спинами и не хотел потом казниться за то, что мог сделать для них, но не сделал. Не мне судить, было ли ему что ставить себе в вину перед Барбарой Валенсией. Разве что то, что привез этот экзотический цветок в Москву.