Кесарево сечение

– А именно. В деле фигурирует "Заключение экспертной комиссии..".. Так вот, тогда никакой комиссии на борту "Вавилова" не было, да и быть не могло. И это заключение – липа от начала до конца. Фактическая сторона происшествия в нем трактуется верно, но, в целом, это вода. Калуца производил на борту эксперименты. Собранная информация фиксировалась на магнитных носителях. После аварии носители осталась на борту – их, в силу некоторых причин, не изъяли. И "Вавилов" с этой информацией улетел. Кроме того, на борту должен был остаться бортовой журнал. Калуца сшибся с ГУКом вот в какой точке. После возвращения на Землю, Калуца страстно захотел получить в свои руки эти самые носители. Для этого нужно было перехватить "Вавилов", а перехват на такой орбите – это… Все перепугались до смерти и начали городить одну глупость на другую. Когда ты прочтешь отчет и овладеешь деталями, ты многое поймешь. А после мы еще поговорим, и я дам свою трактовку. Так вот, Спиридонов, перед тем как умереть, вздрючил Шатилова до такой степени, что тот землю рыл рогом, и заставил таки, уже задним числом, обследовать "Вавилов". И его обследовали. Но фактического заключения реальной технической комиссии в деле нет. И вот почему. Аппаратура Калуци была в наличии, магнитные носители изъяли и проверили. И выяснилось, что никакой информации на них нет. Ни байта! Ни-че-го. И даже более того. Носители и аппаратуру изъяли, а вот бортовой журнал сколько не искали – найти не могли. Между тем, Калуца и Сомов в один голос утверждали, что журнал был спрятан где-то на борту Свеаборгом, впоследствии трагически погибшим на Марсе. Причем, сколько я не пытал Сомова, он от этого не отрекся. Журнал, таким образом, исчез бесследно. А ведь он был! И Сомов лично видел, как Свеаборг, исполнявший после аварии обязанности капитана, вносил в него последние записи. Лично я убежден, что Свеаборг не уничтожил бортовой журнал. В этом не было никакой необходимости. Абсолютно! Я уже пятнадцать лет ломаю голову над этой загадкой. Но это пустяк, по сравнению с тем, что случилось с носителями. Их доставили на Землю, подергались и, в конце концов, передали таки Калуце. Когда он узнал, что информации нет, он настолько взбеленился, что и передать невозможно. Знал бы ты, что он мне тут орал… Мы ведь со Спиридоновым с ним договорились и обещали, что головы положим, а больше ему от ГУКа ничего, кроме этой информации, и не было нужно. Так вот, Калуца взбесился и потребовал независимой экспертизы. Таковую произвели в Департаменте Общественной Безопасности, и дали заключение, что на эти носители никто никогда никакой информации не писал вообще! Понимаешь? Никто, никогда, никакой! И акт этой экспертизы – вот он, у меня в руке! – Гиря показал мне издали свой листок. – Тут уж я взялся трясти Калуцу и Сомова, а они отбивались и стучали себя в грудь…

Гиря сунул листок в папку и захлопнул ее.

– Вот и все. В такой позиции это дело зависло, и висит уже пятнадцать лет. Теперь Калуца умер, Сомов исчез, и что прикажешь думать?

– Петр Янович, а с чем столкнулся "Вавилов"? Это-то, по крайней мере, установлено?

– Нет. Это третья загадка. И у меня порой возникает ощущение, что он столкнулся с нашей глупостью. Что-то мы тогда, пятнадцать лет назад, не доделали и не домыслили… Как думаешь, орбита глупости человеческой лежит в плоскости эклиптики?

– Не знаю, – признался я.

– Тогда иди домой, поужинай, и подумай над этим.

Так я и поступил. Но, увы, человек предполагает, а Бог – располагает все в нужном ему порядке…

Глава 6

Как известно Господь располагает нужными ему средствами, чтобы выжать из наших душ все, на что они способны…

Вечером того же дня я пребывал в некотором расслаблении после душа, находясь в своей холостяцкой квартире. Ужином я пренебрег (спагетти Гири еще ощущались и даже свисали с ушей). Я уже совсем было решил предпочесть кофе чаю, ибо изрядно устал от разговоров, да и в голове образовалась каша. Петр Янович меня уделал основательно. Все, что они с коллегами наговорили, нуждалось в осмыслении, а ресурс извилин уже заканчивался. Я решил отложить это дело на "попозже". Хотелось взбодриться, предаться самосозерцанию, или, на худой конец, полистать "Математический ежегодник", который уже месяц лежал наготове на кухне, и убедиться в своем нарастающем невежестве… К черту все!