Керенский

Наведение порядка в столице еще не означало завершения политического кризиса. После ухода министров-кадетов и отставки Переверзева правительство фактически перестало существовать. На повестку дня встал неотложный вопрос о реформировании кабинета. На утреннем заседании Временного правительства 7 июля 1917 года министры-социалисты Чернов и Церетели зачитали декларацию, содержавшую программу действий на ближайший период. Она предполагала немедленное провозглашение демократической республики, ускорение подготовки выборов в Учредительное собрание, проведение неотложных мероприятий в области земельного и рабочего вопросов.

Неожиданно эти предложения вызвали резкое противодействие со стороны министра-председателя князя Львова. Он заявил, что не считает возможным оставаться во главе правительства в ситуации, когда ему навязывают решения, с которыми он принципиально не согласен. Детали своих расхождений с социалистами Львов изложил в открытом письме, опубликованном на следующий день всеми центральными газетами.

Интересно, что столь несхожие авторы, как Милюков и Суханов, считали отставку Львова результатом продуманной провокации. Суханов полагал, что за кулисами этой истории стоял Керенский, заранее рассчитывавший именно на такую реакцию главы кабинета. Заявляя об отставке, Львов сам предложил Керенского на роль своего преемника. Решение это было единогласно одобрено другими министрами, и Керенский с 7 июля официально вступил в должность премьера. Одновременно были проведены и некоторые другие перестановки. Церетели занял освободившийся пост министра внутренних дел, а вернувшийся в правительство Некрасов стал заместителем министра-председателя.

Но это было только начало сложной игры, приведшей Керенского на вершину власти. На следующий день, 8 июля, была опубликована правительственная декларация, содержавшая основные положения заявления Чернова и Церетели. Тут вступила в бой новая сила. За прошедшие с начала революции четыре с лишним месяца все успели забыть Временный комитет Государственной думы, когда-то и делегировавший власть первому составу Временного правительства. Однако он продолжал существовать, изредка собираясь на заседания. Принимавшиеся там решения не имели никакой реальной силы и мало кого интересовали. Но сейчас Временный комитет заговорил в полный голос. В обнародованном им постановлении содержалось категорическое требование, чтобы новое правительство носило коалиционный характер и отражало мнение самых широких кругов российского общества.

Заявление Временного комитета оказалось для Керенского очень кстати. При всех своих социалистических симпатиях он вовсе не собирался всецело подчиняться руководству Советов. Коалиция для него означала баланс сил, позволивший бы ему упрочить собственную власть. Еще одним фактором, игравшим на руку Керенскому, стала ситуация на фронте. Даже находясь в далеком тылу, петроградский обыватель впадал в панику, читая в газетах сообщения о беспорядочном отступлении русских армий, о бесчинствах мародеров и дезертиров.

Под влиянием сведений с фронта ВЦИК пошел на беспрецедентную уступку. В постановлении, принятом 11 июля, высший орган Советов объявлял Временное правительство "правительством спасения революции" с делегированием ему неограниченных полномочий для восстановления организации и дисциплины в армии, а также для борьбы со всеми проявлениями контрреволюции и анархии. Правда, в том же постановлении содержалась и ложка дегтя в виде обязательства министров-социалистов докладывать о своей деятельности ВЦИКу не реже двух раз в неделю.

Керенский воспринял это решение как "карт-бланш" на формирование коалиционного кабинета. В тот же день, 11 июля, было объявлено, что бывшие члены Государственной думы И. Н. Ефремов и А. А. Барышников включаются в состав правительства, первый — в качестве министра юстиции, второй — как управляющий Министерством государственного призрения. Оба они были представителями цензовых, то есть буржуазных, элементов, и их назначение было воспринято как уступка правым. Но именно справа Керенский встретил совершенно неожиданные возражения.

Временный комитет обидело, что Керенский сделал выбор без согласования с ним. Со своей стороны комитет выдвинул инициативу созыва в Москве совещания, на котором были бы представлены помимо Советов также торгово-промышлен-ные круги, кооперативы, профсоюзы, университетская профессура и т. д. Керенский с готовностью поддержал идею и лично сообщил об этом председателю Временного комитета М. В. Родзянко.