Кэнто

– Хасэгава-сан, вам надо перестать курить табак, – сказал Мидзусима, опираясь на белоснежные перила. Кэнто посмотрел на него удивлённо.

– Мы оба – взрослые люди, – продолжил после паузы профессор, – и я не стану вам рассказывать о том, что это вредно для здоровья. В конце концов, это ведь ваше здоровье. Тут дело в другом: это может нам помешать.

– Я не понимаю, – Кэнто нахмурил лоб. – Кажется, я курю вовсе не так много, – отчего-то начал оправдываться он, не готовый к такому повороту разговора.

– Скажите, Хасэгава-сан, – повернулся вдруг к нему Мидзусима. – Становится ли вам спокойнее после сигареты?

– Ну да, разумеется, – пожал плечами Кэнто.

– Человек, постоянно курящий табак, не может достичь некоторого уровня спокойствия и концентрации внимания без помощи табака. Никак. Теперь представим, что сигареты под рукой нет. Как долго случалось вам не курить? Что вы чувствовали? Послушайте, Хасэгава-сан. Мне нужна от вас реакция, вся ваша реакция! Скорость и точность! Это не игрушки.

Кэнто растерянно посмотрел на старика:

– Если вы считаете, что у некурящего есть какое-то преимущество, зачем…

– Зачем я выбрал вас? О-о-о, это хороший вопрос. Во-первых, я обязан вам. Затем…

Не договорив, он задумался и молчал минуту, снова устремив взгляд куда-то далеко, поверх сливовой рощи и поверх холмов у озера. Кэнто вежливо ожидал продолжения. Их роли, установленные возрастом и образованием, оказались ему комфортны: в жизни Кэнто не было ещё человека, которого он мог бы называть «сэнсэй» в полном значении этого слова, и Мидзусима как будто на эту роль прекрасно подходил.

– В общем, вы постараетесь бросить курить. Кроме того, за сутки до игры не употребляйте алкоголь и тяжёлую пищу. Сейчас мы поедем ко мне, и я объясню вам больше. Но ваше слово вы дадите здесь и сейчас, ещё не зная всего.

– Да, разумеется. Я постараюсь. Я только не знаю, насколько это окажется сложно и справлюсь ли я. Точнее говоря, оправдаю ли ваши ожидания.

– Вы думали, что будете играть, как прежде, а я – подсказывать вам какой-то шифр, принцип выбора карт?

– Честно говоря, да, так я и думал, – подтвердил Кэнто. Как назло, ему нестерпимо захотелось закурить. Запахи осени так или иначе напоминают свежий табак, и чем глубже осень, тем сильнее это чувствуется.

– Нет, Хасэгава-сан. В Игре есть ещё одно измерение, которое влияет на карты. Это время.

– Время?

– От того, когда вы делаете выбор, зависит, что за карта вам откроется. Вы будете учиться отсчитывать время. Пойдёмте, скоро польёт дождь.

8

Дождь начался, когда они уже подошли к дому профессора. Тот достал огромный ключ, поразивший Кэнто: не плоский, не привычный ему полукруглый – на конце длинной ножки торчали в стороны прямоугольные зубцы, как будто ключ был из сказки, игрушечный. Когда они зашли внутрь, Кэнто с любопытством осмотрел замок: тот был прикручен изнутри, и ключ проходил всю дверь насквозь, чтобы добраться до своего механизма, отжать нужные пластины и отодвинуть толстый засов. В первый раз Кэнто не успел толком осмотреться и теперь с удивлением подмечал и другие необычные предметы: настенные часы, циферблат которых был разделён на восемь частей, большую подкову, странную круглую сеть из переплетённых разноцветных шнурков, украшенную бусинами и перьями. Внутри жилище профессора было чем угодно, только не японским домом.

Профессор сразу повёл его в гостиную, усадил в знакомое уже кресло, достал из шкафа небольшую картонную коробку и положил её перед Кэнто:

– Вот это, – сказал он садясь и указывая пальцем на белый картон, лишённый каких-либо надписей, – это отвратительно сочетается с никотином. Совершенно не сочетается.

– А что это? – Кэнто подался вперёд, рассматривая загадочную коробку.

– Я называю его «Тэмпум». Состав банальный. И абсолютно безопасный, можете не переживать. Это таблетки, – профессор открыл коробку и вытащил пузырёк, в котором стопкой лежали крупные белые таблетки. Пузырёк был закупорен резиновой крышкой, а пустое пространство под ней заполняла вата. – Работа моего приятеля из университета. Вообще-то он создавал лекарство от аритмии. Оно помогает при аритмии, да; однажды попадёт в продажу. Не важно. Пойдите на кухню, налейте воды из синего графина в стакан и выпейте одну; её можно разжевать. Идите! Отсюда налево.

Кэнто поднялся, извинился и вышел. Таблетка не имела вкуса. Вода была немного солоноватой и напоминала сильно разбавленную минеральную. Профессор ожидал его с большими часами в руке:

– Начнём. Не удивляйтесь, не думайте – верьте мне и старайтесь. Я буду запускать секундомер. Это секундомер, – он вытянул руку, показывая Кэнто часы, круглые, блестящие хромом, с тонкими стрелками. – Вы услышите щелчок кнопки и будете отсчитывать про себя столько секунд, сколько я вам назову. Когда отсчитаете – коснитесь рукой стола. Я остановлю стрелку, и мы увидим вашу ошибку. Делайте касание чётким, концами пальцев, сведённых вместе, вот так, – он слегка ударил пальцами по столу. Готовы?

Кэнто кивнул.

– Десять.