Каждый любит как умеет

– Нет, вроде бы мы ее не ставили, хотя… Как будто, знакомая тачка… А кто этот мужик? А на заднем сиденье – видишь? – Он ткнул пальцем. – Слушай, что это за снимок? Там, между прочим, Светка.

– Светка?!

Теперь Андрей увидел то, на что сперва не обратил внимания. В салоне, на заднем сиденье, виднелась ярко-белокурая голова. Видно было очень плохо, но в конце концов, и он разглядел густо намазанные глаза, пятно румян…

– Неужели она? – Андрей никак не мог поверить увиденному. – Но с какой стати?

– Светка с клиентом, – продолжал развивать тему Рамиль. – Либо он ее привез, либо только увозит… Хотя фиг. Никто ее не привозил обратно. Топала сюда на своих двоих. Только сутенер иногда забирал ее под утро, если шел дождь. Сокровище, а не мужик. Кстати, не говори про него ментам. Светке и так хватит проблем.

– Какие менты? – Андрей ошалело взглянул на друга. Он думал совсем о другом.

– Забыл, что тут два часа милиция крутилась? Наверное, еще приедут, нас будут допрашивать. Усек? Так вот, по легенде, Светка – никакая не проститутка. Скажем, что иногда ее тут видели, девушка прогуливалась. Понял? Мы же – главные свидетели.

– А если убийцу из-за нас не найдут?

Рэм рассмеялся:

– Ну, ты даешь… Какого убийцу? Светка жива. А как только ей станет получше, из нее начнут драть перья. Кто такая, чем занимается? Я думаю, на нее и так уже положили глаз. От нее же за километр несет панелью. Мы ей только повредим. А насчет сутенера…

И Рэм рассказал Андрею, что случилось сегодня, в самом начале дежурства. Явился Светкин покровитель. Он приехал на своей машине, но на стоянку заезжать не стал. Вызвал Рэма за ограду и внушил ему, чтобы тот болтал поменьше.

– Толи наркоман, то ли больной, – поежился Рамиль. – Бледный как смерть. Глаза – упаси Боже, во сне увидеть. Никогда не встречался с ним так близко. Короче, тип с того света. Лучше не связываться. Я потому и злился, что ты опоздал. На стоянке творятся нехорошие дела – лучше нам сидеть вместе и поодиночке не мелькать.

– А может, этот гад и зарезал Светку? – предположил Андрей.

– За что же дойная корова. Работала на него, как рабыня. И такая вежливая, честная, все деньги отдавала этому мерзавцу. Не из любви, я думаю. Он ее, конечно, запугал…

Рамиль загрустил. Видно, вспомнились золотые часы, проведенные с услужливой девушкой.

– Он и тебя пытался запугать, верно? – уточнил Андрей. – Он сказал что-то определенное?

– Да ничем он мне не угрожал. На него посмотришь – и других угроз не надо. Андрюха, давай забудем об этом? – попросил Рамиль. – Дело идет к ночи. И так на душе погано. А эту фотку убери подальше. Надо же – притащить ее именно сегодня!

Рамиль говорит отрывисто и раздраженно. О сыщике он даже не вспоминал. После визита милиции у него у самого появились проблемы. Московской регистрации у парня не было. Хозяин стоянки давно уже просил как-то решить этот вопрос. Он не имеет права брать на материально ответственную работу человека с неисправными документами. Но Рамиль был хорошим работником. Он был вежлив с клиентами, никогда не вступал в конфликты, не утаивал выручку.

– И вот теперь меня могут отсюда погнать! – Он без всякого удовольствия пил чай из термоса. – Я уж вижу, чем все это кончится. Тебе-то ничего, у тебя прописка. Вы, москвичи, вообще многих вещей не понимаете. Родились в Москве – и нет проблем.

– Да это как сказать! – откликнулся Андрей. Но спорить не стал.

Дежурство выдалось напряженное. На следующий день, вернувшись домой, он едва нашел силы снять ботинки и раздеться. «Сразу усну», – подумал он, заваливаясь на постель, но сон никак не шел. Глаза горели, будто в них соли насыпали, в голове мешались какие-то обрывочные мысли. Он вставал, плотнее задергивал шторы, ворочался, пил воду и в конце концов уселся на краю постели. «Настоящая бессонница! – понял он. – Раньше я не знал, что это такое». На бессонницу часто жаловался отец. Но у того было испытанное лекарство – водка. Снотворного в доме давно не держали – в последний раз его принимала мать.

«Будь все это проклято! – Андрей отключил пейджер и телефон. – Каждую минуту жду, что кто-то позвонит. И какого черта? Разрываюсь на две части, почти не сплю… Так и рехнуться можно».