Каждый любит как умеет

Андрей не хотел. Сперва он подумал, что мог бы посоветовать отчаявшейся клиентке одного типа. Тот часто ошивался возле их стоянки. Вечно полупьяный, готовый на все за бутылку. Но вовремя опомнился. «На кой черт мне брать на себя такую обузу? – подумал он. – Один раз влез в чужое дело, и что вышло? У Лены мужа убили, а мне пришлось ноги уносить». Он неловко улыбнулся и встал:

– Катя, поищите хмыря сами. А с теми материалами, которые я вам дал, уже можно идти в суд. Бывший муж угрожает, что наймет киллера. Чего вам еще нужно?

Но она не ответила. Снова нацепила очки и задернула «молнию» на сумке. Он попрощался. Катя даже не кивнула. Только встав на бегущий вниз эскалатор, Андрей решился достать деньги. «Пятьсот баксов, – он быстро посчитал их, огляделся и сунул в карман. – За что только люди денег не платят!» Щеки у него горели. Разбирал смех – смеяться хотелось над собой. «Упрекал Рамиля – как можно грабить невинных женщин! А сам прикарманил пятьсот долларов и рад! Хотя Рамиль предлагал просто обирать клиентов. А я даю им взамен денег информацию. Вроде бы все честно…» Он задумался над этим сложным вопросом и чуть не споткнулся, сходя с эскалатора.

Отец оказался дома. И судя по всему, он был вполне трезв.

– Что ж ты не спишь? – приветствовал он сына. – Скоро на работу, а ты все шляешься. Опять с этой… Как ее?

Андрей махнул рукой:

– Батя, у меня уже другая девушка. Ты ни черта не помнишь.

Он налил себе чаю, достал колбасы, нарезал бутербродов. Отец слонялся по кухне, мучительно откашливаясь. Было видно, что он хочет начать важный разговор и никак не решается. Андрей не выдержал:

– Ну что ты мелькаешь?! Сядь! Опять денег надо? Отец на миг присел на табурет, но тут же сорвался с места:

– Андрюха, только до десятого числа!

– А что будет десятого? Ты же не работаешь.

– Пенсия, – напомнил отец.

И в самом деле, отец получал мизерную пенсию по инвалидности. Инвалидность ему дали после той самой злополучной аварии, когда пришлось лишиться дачи. Андрей полез в карман, нащупывая бумажки помельче. Про доллары он успел забыть и неосторожно вывернул наружу подкладку. Мелькнули зеленовато-серые бумажки. Андрей быстро запихал их на место, но было поздно – отец заметил.

– Вам что – теперь зарплату в баксах выдают? – От удивления тот даже остановился. – А дома жрать нечего. Хоть бы купил чего-нибудь. Буржуй.

Андрей не обращал внимания на эти проповеди. Всех, у кого были хоть какие-то деньги, отец называл буржуями. Сын протянул ему бумажку в пятьдесят тысяч:

– На две бутылки тебе хватит. Закуска есть в холодильнике. Наверное, рассказываешь дружкам, какой я у тебя жадный?

Отец схватил деньги и судорожно повел колючим подбородком:

– Андрюх, я совсем забыл. Тебе дама звонила.

– Какая дама? – Андрей отложил бутерброд. – Как зовут? Ты спросил?

– Спрашивать имя – невежливо, – с достоинством ответил отец. – Приятный голос, очень деликатная. Просила, чтобы ты скорее ей перезвонил.

– Наташа? Лена?

Отец отмахнулся и ушел. Хлопнула входная дверь, щелкнул замок. Андрей понял, что не увидит родителя по меньшей мере сутки. Именно на такой срок тому хватало пятидесяти тысяч. Парень поужинал, включил телевизор. Достал из тайника деньги, полученные от Пяткова. Сосчитал. До двух тысяч не хватало трехсот долларов – их он успел поменять. Андрей прибавил к этому капиталу полученный сегодня гонорар и задумался. В сущности, он сейчас занимался тем, что предлагал Рамиль. Рамиля он обругал, чуть не поссорился со старым другом. «А может, я просто делиться не хотел? – издевался он сам над собой. – Прикарманил архив сыщика, морочу голову его клиентам, беру у них деньги… Вообще-то настоящий грабеж. Грабеж и мошенничество. Интересно, за это полагается статья? Ладно, клиенты что-то за свои бабки имеют. То, что и хотели. Но Олегу-то я за архив не платил! Мужика убили… А за что? Если бы искали архив – так нашли бы. Значит, за что-то другое. А этот архив никому не нужен. Он по праву – мой».

Он и сам не замечал, как постепенно успокаивался. Смириться можно с чем угодно. Это Андрей хорошо знал.

Особенно часто надо смиряться, когда нет денег. А теперь у него были деньги! Не бог весть сколько, но зато свои. Он пересчитал долларовые купюры и тщательно упрятал их в тайник.