Каждый час ранит, последний убивает

Три минуты спустя на дорогу выворачивает бронированный фургон. Адреналин у Изри зашкаливает, это лучше любого наркотика. Он перестает думать о Таме. Перестает быть пугливым ребенком и становится голодным волком.

* * *

Сегодня мне пятнадцать лет. Год назад на моих руках умерла Маргарита.

Прошел уже целый год…

У меня странное ощущение, что прошел целый век.

Когда я просыпаюсь, Изри нет дома. Он уехал два дня назад, и я надеюсь, что днем он уже вернется.

На мой день рождения светит яркое солнце. Я сижу на террасе и наслаждаюсь этим подарком небес. Завтракаю. Потом одеваюсь и иду в магазин. Покупаю кое-какие продукты и две газеты. Хозяин, Доминик, уже меня узнает и приветливо улыбается. Он все время смотрит на меня с каким-то скрытым желанием. Может быть, я ему нравлюсь?

Я прощаюсь и возвращаюсь домой.

У меня спокойная, размеренная жизнь. Я к ней еще не совсем привыкла. В глубине души остается страх. Не знаю, удастся ли мне от него когда-нибудь полностью избавиться или придется мириться с ним всю жизнь, до самой смерти.

Я спрашиваю себя, страшно ли другим людям. В конечном счете, возможно, да. Потому что для страха имеются тысячи причин. Бояться можно чего угодно, у страха множество вариантов.

Дома я раскладываю продукты и начинаю читать газеты. Чего-то я, конечно, не понимаю, потому что мне не хватает знаний. Но я учусь с каждым днем. Узнаю, как устроен этот сложный мир. Вернее, стараюсь понять, почему он так неустроен.

В середине чтения я прерываюсь, сердце замирает в груди.

«Нападение на инкассаторов в окрестностях Лиона».

Я читаю статью и узнаю, что вчера на фургон напали вооруженные люди. Сопровождающего ранили, но его жизнь вне опасности. Похищено в общей сложности более пятисот тысяч евро.

Я вырезаю статью и убираю в маленький блокнот. Каждый раз, когда Изри исчезает, я читаю колонку происшествий. Об ограблениях банков, заправочных станций, ювелирных магазинов, а еще было два нападения на инкассаторские машины. Быть может, Изри ни в чем из этого не замешан. Я молюсь, чтобы он не имел отношения ко всем этим ужасам. Но в результате моего расследования я, вероятно, пойму, где он пропадает.

Я выбрасываю газеты в мусорное ведро и решаю испечь себе на день рождения пирог. Такой, как год назад для меня приготовила Маргарита…

Под вечер появляется Изри. Я бросаюсь ему на шею, и мы долго обнимаемся. Потом он вынимает из кармана небольшую коробочку.

– С днем рождения, крошка…

Я так удивлена, что не могу подобрать слов.

– Ты не забыл?

– Естественно.

Я открываю коробочку, в ней лежит пара сережек.

– Изри, они такие чудесные…

– Это ты чудесная, принцесса моя!

Он прижимает меня к себе, и я закрываю глаза:

– Мне страшно, когда тебя нет…

– Почему?

– Я боюсь, что ты не вернешься.

* * *

Тама сидит на бортике ванны.

У нее в руках – рубашка Изри. Рубашка, которую он надевал накануне и которую оставил на полу в ванной, когда рано утром вернулся домой.

На белом воротнике – следы красной губной помады.

Тама тихонько плачет. Изри еще спит в соседней комнате.

Тама бросает рубашку и закрывает лицо руками. Она раскачивается, как сломанный метроном. Она хотела бы подавить это страдание, этот гнев. Хотела бы простить его. Но пока что над ней властвуют страх и ярость. Изри «трахает» другую женщину, и представлять это Таме слишком больно.

Тогда наконец открывается дверь и в одних трусах появляется заспанный Изри.

– Что случилось?

Она не отвечает, просто смотрит на валяющуюся под ногами рубашку.

– Ты что ревешь?

Он умывается и поднимает голову. В зеркале встречается со взглядом Тамы. Полным грусти и злобы. Этот взгляд ему незнаком.

– Подай полотенце.

Она не двигается, продолжая смотреть на него со злостью.

– Выкладывай, Тама, давай…

– Хорошо ночью развлекся? – спрашивает она дрожащим голосом.

– Я с друзьями был. А что?

Она подбирает рубашку и сует ему под нос.

– Твои «друзья» губной помадой пользуются?

Изри напрягается. Он бросает на Таму раздраженный взгляд и выходит из ванной. Тама идет за ним с уликой в руках. В кухне Изри начинает варить себе кофе.

– Так что, твои друзья помадой пользуются?

Изри вздыхает. У него в черепной коробке бренчит целый оркестр – этой ночью он слишком разошелся. Алкоголь, кокаин, секс.

– Что молчишь?

– Тама, отстань…

– Ты с ней переспал?

Изри пьет кофе и разглядывает Таму. Он не опускает глаза. Тама знает, что вступила на запретную территорию. Она чувствует, что ей лучше замолчать. Но она хочет, чтобы он признался, извинился.

– Ты с ней переспал?

– Ага, – наконец говорит он.

Слезы снова наполняют глаза, Тама яростно их вытирает. Потом бросает рубашку Изри в лицо.

– Ты просто сволочь! – кричит она.

После того как Тама стала жить с Изри, ее словарный запас значительно обогатился. Молодой человек секунду стоит, как оглушенный, и затем кидается к ней и хватает за плечи:

– Ты как со мной разговариваешь, а?

– Ты не имеешь права! – орет Тама.

– Еще как имею! Заруби это себе на носу, ясно?

Она резко его отталкивает и отступает на шаг. Он сильнее ее, гораздо сильнее. Ей надо помнить, на что он способен.