Каждому своё 2

Давид закрыл глаза, и Ингеборга продолжила обследование остальных пациентов. За прошедшие сутки ей удалось улучшить их состояние и даже частично выровнять показатели биохимии крови. Очень пригодились знания, полученные на углубленном факультативе по радиологическим поражениям, на посещении которого в свое время так настаивал отец. Она пошла на этот факультатив после первого семестра, и ее не хотели брать, заявляя, что для первокурсницы данная программа преждевременна. Отцу даже пришлось встречаться с деканом, но на этом препоны закончились. Факультатив был платный, и отказываться от денег институт не стал. Чтобы идти в ногу со всеми, Ингеборге пришлось серьезно заняться самостоятельным обучением. Но терапия радиологических поражений подразумевала интенсивную биорегенерацию, и пришлось брать второй факультатив, уже по работе с биорегенератором. А биорегенерация – это в основной своей массе травматология и роботизированная хирургия.

В общем, одно тянуло за собой другое, потом третье, четвертое и так далее. В результате свободного времени у нее не осталось совсем, и быстро пришлось менять план учебных занятий. В деканате препятствовать не стали, позволив ей заниматься по индивидуальному платному учебному плану, и за три года она серьезно продвинулась в обучении, намного опередив сокурсников. Правда, все это время ее жизнь шла по одному и тому же кругу: сон – учеба – спортзал – учеба – сон, без перерывов на отпуска и каникулы. Единственным временем для отдыха были выходные в конце недели, ради которых она уезжала из Москвы сюда, в их маленький, но бесконечно уютный семейный домик на краю леса. Родители даже забеспокоились, не слишком ли она усердствует в обучении, и не раз предлагали ей воспользоваться очередными каникулами и слетать куда-нибудь на теплое море, отдохнуть. На море, конечно, хотелось, но Ингеборга твердо решила, что не будет понижать интенсивность обучения до тех пор, пока не освоит всю свою учебную программу. Еще год, и ее индивидуальный план будет полностью отработан, вот после этого можно будет наградить себя отдыхом. Все равно придется составлять новый индивидуальный план по интернатуре и ординатуре, и его утверждение у университетского руководства, скорее всего, будет непростым, так что время на отдых найдется. Родители одобрили ее позицию, особенно радовался отец, очень гордившийся ее не по возрасту серьезными успехами.

А потом пассажирский лайнер, на котором мама и папа летели в отпуск, взорвался в результате проведенного исламистами теракта, и понятный и добрый мир Ингеборги разбился вдребезги. Наполненное болью тоскливое одиночество, отравленное острым чувством несправедливости, едва не раздавило ее тягу к жизни. Чтобы отвлечься от захлестнувших печальных мыслей, она сосредоточилась на учебе и попыталась полностью отгородиться от окружающего мира. Занятия, тренировки, забота о доме, в котором еще осталась крохотная толика погибшего семейного тепла. Тренировки особенно выручали: час на беговой дорожке с наушниками на голове позволял выплеснуть агрессию, накапливающуюся на весь мир, слишком злобный, несправедливый и двуличный, чтобы вновь казаться добрым и радостным. Особенно тяжело было держать себя в руках при виде представителей всевозможных мусульманских народов, которых в Москве было подавляющее большинство, сколько она себя помнила. Везде мерещились террористы…

В такие минуты очень помогала медитативная йога, успокаивающая внутренний шторм и дающая возможность взглянуть на все со стороны трезвым взглядом. Спустя полгода после трагедии Ингеборга научилась жить заново и даже наладила почти угасшие отношения с подругами. Жизнь продолжается, так говорил отец, если у него или у матери случались какие-то неприятности. С этой мыслью она пригласила Кристину и Светлану на свой день рождения сюда, в последний кусочек, оставшийся от ее некогда идеального мира. Хотелось доказать всем и самой себе, что жизнь действительно продолжается. Но все вышло совсем не так, как мог бы подумать кто угодно…

– Инга, – одна из пациенток, только что прошедшая анализ крови, скосила глаза на спящего Давида и понизила голос почти до неслышного: – У нас у всех… будет так же, как у него?

– Он ребенок, – тихо ответила Ингеборга. – У него не такой сильный организм, как у взрослого. Переохлаждение, недоедание, нехватка питья, радиация, несколько интоксикаций подряд, включая передозировку, частый прием антирада, который сам по себе очень вреден, – тут не каждый взрослый выживет, если иммунитет ослаблен или здоровье не очень. Я бы сказала, что он еще очень хорошо все это перенес. У вас ситуация намного лучше. Биохимия крови плохая, но диагност не видит лейкоза, что уже обнадеживает. Во что все это может развиться со временем, сейчас сказать сложно, вам всем требуется биорегенеративная терапия. У меня есть некоторый запас медикаментов и несложное медицинское оборудование, это позволит вам восстановиться в какой-то мере. Но в «Подземстрое» вас наверняка вылечат, там есть биорегенераторы и квалифицированные врачи.