Каждая мертвая мечта

Он прижал голову мужчины к полу и быстрым движением начертал на его лбу знак Сломанного Меча. Сила потекла сквозь тело пленника широким, неудержимым потоком. Тот заскулил, чувствуя, как жар наполняет его члены, как огонь рвется из вен. А в миг, когда волосы его заскворчали и обуглились, а кожа принялась дымиться, — завыл.

Сила вспыхнула и сформировала портал диаметров в пять футов, а тело мужчины распалось в прах.

Альтсин вошел в переход, зная, что сэкономил себе миль двести дороги через горы. Закрываясь, магические ворота дохнули огнем на дом, а деревянные стены мигом задымились и вспыхнули.

Несколько часов огонь танцевал по всему покинутому поселению.

Глава 1

Город млел в хватке жары. Дни напролет солнце плавило улицу с упорством кузнеца, который нагревает в очаге упрямый кусок железа, а по ночам горячие камни и кирпичи лишь отдавали тепло, словно издеваясь над молитвами жителей, истосковавшихся по малости холода. И хотя согласно календарю и наблюдениям астрологов и магов за оборотами звезд на небе была лишь середина весны, жара и не думала смягчаться.

Говорили, что счастливые обладатели подвалов переносили туда кровати, потому что лишь в нескольких стопах под землей можно было отыскать хотя бы небольшую передышку от вездесущей жары.

Некоторые старики рассказывали, что даже на их памяти не было такой горячей весны. Такая весна, говорили они, такая весна — знак недовольства Матери, знак войн, эпидемий, пожаров, наводнений, голода и мора скотины. Интересные времена близятся, бормотали они, интересные.

Но стариков мало кто слушал, для них любое время года было самым теплым, или самым холодным, или самым дождливым и любое предвещало если не конец света, то как минимум рост налогов или хотя бы болезненный запор. Порой старость смотрит на мир сквозь стекляшку, найденную в куче мусора, и тут невозможно что-либо поделать.

Но жара, независимо от таких разговоров, продолжала держать город в потной, липкой и отбирающей силы горсти.

К полудню любое движение на улицах замирало, тротуары пустели, торговцы закрывали лавки, скамьи перед винными погребками грелись под солнцем, с нетерпением ожидая гостей. Жизнь перебиралась поближе к фонтанам, колодцам и стокам с акведуков, где обмывались, обливались водой и даже пытались плавать, поскольку, чтобы добраться до любой из городских бань, требовалось либо резервировать места за несколько дней, либо трясти кошелем, полным золота.

Пришелец из дальних стран, внезапно перенесенный на эти улицы неким магическим фокусом, мог бы подумать, что оказался в одной из легендарных метрополий Дальнего Юга, где солнце восходит на небосклон повыше, где все носят шелка, где бесценные приправы устилают землю, а смуглокожие красотки прохаживаются в сопровождении рабов-кастратов. Он бы тогда наверняка не поверил, что находится в Меекхане, том самом Меекхане, Граде Городов, Сердце Империи, Цветке в Кремневой Короне, Первом Верстовом Столбе. Ну разве что городская стража задержала бы его за бродяжничество и бесправное использование телепортационной магии и, ругаясь на чистом меекхе, погнала бы в подземелья.

Маловероятное развитие событий, поскольку в полдень даже стражников было нелегко повстречать на улицах. Наверняка они искали прохлады подле одного из фонтанов.

Потный мужчина, который хромал коридором императорского дворца, убедился в этом на собственной шкуре. Портал выбросил его посредине улицы, после чего — чавкнув и издав шипяще-булькающий звук — исчез. На происшествие это никто не обратил внимания — даже хромая собака. Не то чтобы магический проход, открывающийся посреди улицы, был в столице чем-то необычным, поскольку все важнейшие гильдии и товарищества магов имели здесь свои представительства, да и армия, дипломаты и даже богатые купеческие цеха охотно пользовались возможностями быстрой переброски людей и новостей, но именно из-за этого тут руководствовались определенными правилами.

Вот уже сто лет Щит лох-Хевлена действовал безупречно. Десятки мощных амулетов — насыщенных Силой аспектов, сбивающих магические порталы, таких как Морозный Поцелуй, Собачий Нос или Терние, — приводили к тому, что в радиусе двух миль от центра города ни одна телепортация не могла совершиться с безопасным смещением. А для магов, которые пытались открыть переход непосредственно в один из императорских дворцов, они являли себя бездонной ледяной бездной, где невозможно было установить направление ни одного коридора или комнаты.

В мире, где и посредственный чародей с нужным аспектом умел открыть портал, на безопасности императора и двора не экономили.

Но это служило слабым утешением для путника, которого портал выбросил в двух милях от цели и который последние полчаса волокся раскаленными, словно печка, улицами, чтобы, добравшись до ворот в стене, что окружала императорский сад, и показав Имперскую Печать, продолжить ждать, пока некий службист-капитан из гвардии проверит, с кем они имеют дело.