Каждая мертвая мечта

Вот только смотрел он не на Кей’лу, а на сидящую на бронированной твари женщину.

— У каналоо одна-единственная госпожа. На всю жизнь. Но он достаточно сообразительное и послушное создание, — пояснила черноволосая. — Когда я узнала, что одна из моих Дочерей планирует бегство, я подменила ее стражника на такого, которого раньше связала с собой. А значит, он все время был мой, даже когда рос вместе с ней. Потом она попыталась его убить, а его и твоя судьба сплелись в странный узел. И все же я благодарна, что ты его ко мне привела.

Женщина махнула рукой, и Пледик послушно отошел, даже не глянувши на Кей’лу. Девочка смотрела на это и чувствовала, словно кто-то вырвал душу из ее тела.

— Он — мой, — прошептала она бессильно.

— Нет. — Красавица на коне послала ей высокомерную улыбку. — Он притворялся, что он твой. Похоже, решил, что это поможет ему вернуться домой. А может, ты пробудила его интерес? Он умнее, чем тебе кажется.

— Но я… я приказала ему, чтобы он убил меня, а он не хотел. Пытался убить себя, я едва успела ему помешать.

— А как долго бы он прожил, когда бы убил тебя в поселении вайхиров?

— Откуда…

— Он рассказал мне об этом. Видишь, как мало ты знаешь о своем каналоо? Ты и правда полагаешь, что удержала бы его, если бы он действительно собрался покончить с собственной жизнью?

Девочка чувствовала, как что-то в ней умирает. Пледик. Пледик тоже был частью мира, который ее предавал на каждом шагу.

— Тебе удобно? — Черноглазая красавица, казалось, не замечает раздирающих Кей’лу эмоций.

Нет. Ей не было удобно. Ей казалось, словно веревки вытягивают из нее дыхание и она вот-вот потеряет сознание.

— Почему меня связали?

Старшая из женщин, которая все еще придерживала доску, вскинулась.

— Я целительница. Это не веревки. Повязки. Шея повреждена.

— Не переживай. — Сидящая на скакуне послала Кей’ле успокаивающую улыбку. — Ты выздоровеешь. Но сейчас тебе надо лечиться. А за то, что ты освободила бога вайхиров и стала клинком, который пошире рассек Мрак, я очень тебе благодарна.

Девочка вспомнила красного гиганта, качнувшего землю. От него нигде не было и следа.

— Он умер?

— Товет? Нет. Насытился душами тысяч своих детей и сбежал. Не думаю, чтобы вайхиры пришли в себя после такого, но так даже лучше. Они были не более чем разумным оружием, созданным на одной из Ветвей достаточно глупой и высокомерной разновидностью человечества. Их время должно было завершиться еще столетия назад.

— Они обороняли мир.

— Они ничего не обороняли. Бессмысленно истекали кровью в пустой войне, потому что такова их природа. И мешали нам исследовать и раскрывать тайны Долины Печали.

Кей’ла прикрыла глаза, но все равно предательские слезы потекли по щекам. Ложь. Все, что сказала ей Уста Земли, было ложью. Та использовала ее только для того, чтобы освободить своего бога.

«Надеюсь, — подумала Кей’ла, — что тебе было больно, когда он жрал твою душу».

— Вы меня убьете? — спросила она тихо, не зная, какого ответа ждет.

Услышала, как скакун черноволосой приближается, а когда открыла глаза, женщина стояла перед ней и ласково улыбалась.

— Ты человек, дитя человеческое, даже если происходишь от ублюдочной Ветви нашего Древа Мира. А я уже тысячелетия делаю все, чтобы спасти каждое наше дитя. Я — Мать беженцев, называемых Добрыми Господами. Я предводительствую обманутыми и преданными беглецами, все мечты которых были разрушены. Мы не убиваем человеческих детей, не используем их как оружие, только сражаемся за каждого из них изо всех своих сил. Ты в безопасности. Вайхиры разбежались, охваченные безумием, чудища Долины попрятались, испуганные освобождением Товета. Я прибыла с моими войсками, чтобы проверить, что за потрясение охватило Долину Печали. Мы шли за ордой четвероруких и видели, что ты сделала.

Она погладила щеку девочки, а та почувствовала, как под этим прикосновением что-то в ней лопается.

— Про… прости, — зарыдала она.

— Не проси прощения. Я уже говорила тебе. Все сложилось хорошо. Ты сломала клинч, в котором мы находились уже много лет. Но сейчас нам нужно уходить. Нас мало, чтобы обороняться, когда твари Долины придут в себя от шока. Пока что можешь заснуть.

Мать взглянула со значением на женщину, которая обмывала Кей’ле лицо, а девочка почувствовала на губах прикосновение небольшой бутылочки.

— Пей, — произнесла старая исцелительница.

Напиток на вкус был как мед.

И принес сон, на этот раз без кошмаров.

Эпилог 1

Черноволосая села назад на анх’огера и уехала. Каналоо бежал рядом, радостно подпрыгивая. Она подумала, что если раны снизят его возможности, то придется его усыпить.

Сак Зендовер, командующий Белой Гвардии, появился с другой стороны скакуна. Его воины уже расставили защитный веер, но сам он был освобожден от обязанностей службы в первых шеренгах.

Не сдерживая бега, даже не сбиваясь с ритма, Зендовер стянул уон-калхх. Липкие нити белой слизи остались на его лице. Он заморгал, как обычно, когда возвращалась главная личность, а потом взглянул на женщину из-под светлых бровей, глазами цвета жемчужницы.