Казанова

— Я знаю вашу ловкость, господин Казанова, и хочу спросить, не возьметесь ли вы за это трудное дело?

— Я понимаю, как это трудно, и не надеюсь на успех.

— А я, наоборот, рассчитываю на успех, помня ваши прежние подвиги. Не вы ли сумели убедить всех в Париже?

— Я предпочел бы убеждать двадцать французов, чем одного короля Пруссии. И к тому же, что отвечать королю, который говорит, что боится? Все затруднение в этом.

— Если вы справитесь с этим затруднением, я обещаю вам две тысячи талеров в год.

Предложение было весьма заманчиво, и Казанова пообещал Кальцабиджи заняться этим делом. Последний королевский тираж был назначен на следующий день, и венецианец рассчитывал воспользоваться результатом тиража как аргументом в пользу продолжения лотереи. Но, к сожелению, именно в этом тираже устроители лотереи потеряли двадцать тысяч талеров. Казанова узнал, что король, услышав эту новость, сказал, что считает себя счастливым правителем, ибо потеря была ничтожна по сравнению с тем, какой она могла бы быть.

Казанова, найдя несчастного Кальцабиджи в полном отчаянии, постарался приободрить его, и для этого сказал, что лорд Кейт, любимец короля, «милорд маршал», как его называли, обещал принять его вечером.

Лорд-маршал Шотландии Джордж Кейт, с которым Казанова познакомился в свое время в Париже, принял его с распростертыми объятиями и спросил, намеревается ли он поселиться в Берлине.

Этот человек родился в 1693 году и был шотландским дворянином, имевшим наследственное право на маршальский жезл в Шотландии. Он служил под начальством герцога Мальборо, но после смерти в 1714 году королевы Анны из династии Стюартов, когда на трон вступил Георг I из Ганноверской династии, он высказался за претендента из Стюартов, был подвергнут опале и заочно приговорен к смерти. После этого он бежал на материк, жил в Испании и Венеции, а с 1747 года — в Берлине, где стал близким другом Фридриха Великого.

— Моим величайшим счастьем было бы, — сказал Казанова, — служить столь великому монарху, и в этом деле я рассчитываю на вашу поддержку.

— Моя поддержка, — усмехнулся лорд Кейт, — может быть, будет не столько полезна, сколько вредна. Его Величество никому не доверяет. Он хочет все видеть сам и обо всем судить сам. Случается даже, что он находит удивительные качества у лиц, к которым общественное мнение относится весьма строго. Напишите просто королю, что имеете честь просить у него аудиенции. При этом, если хотите, скажите ему, что я вас знаю. Его Величество, конечно, станет меня спрашивать о вас, но вы же не сомневаетесь в моей дружбе?

— И в вашей благосклонности тоже, милорд, — учтиво поклонился Казанова. — Но подумайте только, как могу осмелиться я, лицо совершенно ему неизвестное, просить аудиенции у самого короля? Это дерзко и даже бесстыдно, и мне, в лучшем случае, просто не ответят.

— Его Величество всегда отвечает всем, даже последнему из своих подданных. Делайте, что я вам говорю. Король живет теперь в Сан-Суси.

Фридрих II, известный как Фридрих Великий, король Пруссии с 1740 по 1786 год и один из основоположников германской государственности, действительно жил в Сан-Суси, одном из самых известных дворцов Гогенцоллернов, расположенном в восточной части одноименного парка в Потсдаме.

Казанова последовал совету Джорджа Кейта, сочинил просьбу об аудиенции и подписал ее, прибавив слово «венецианец». На следующий день он получил записку, подписанную просто: «Фридрих». В записке говорилось, что король будет находиться в четыре часа в садах Сан-Суси и что там можно будет ему представиться.

Прибыв на место в назначенный час, Казанова увидел в конце аллеи двух мужчин: один был в партикулярном платье, другой — в военной форме и в ботфортах, но без эполет. Это и был король.

Знаменитый Фридрих Великий играл с маленькой левреткой. Как только он увидел Казанову, он двинулся навстречу и воскликнул:

— Вы господин Казанова. Что вам от меня нужно?

Сконфуженный таким приемом, венецианец не знал, что и сказать.

— Ну, что же вы молчите? Ведь это вы написали мне?

— Да, Ваше Величество. Извините мое замешательство. Милорд маршал уверил меня…

— Ах, вот как! Он вас знает? Прекрасно, тогда прогуляемся.

Казанова постарался прийти в себя и уже хотел было приступить к предмету своей просьбы, как вдруг, сняв шляпу, Фридрих Великий сказал ему, показывая направо и налево:

— Нравится вам этот сад?

— Нравится.

— Вы льстец. Версальские сады намного лучше.

— Действительно, но благодаря своим фонтанам.

— Конечно, я бесполезно потратил три тысячи талеров на проведение воды.

— И ни одного фонтана? Это невероятно.

— Господин Казанова, уж не инженер ли вы?

Удивленный этим вопросом, венецианец опустил голову, не говоря ни да, ни нет. В прежние времена он не стал бы долго думать, чтобы не упустить подвернувшуюся возможность, но тут он просто не мог угнаться за резкими сменами тем, которые предлагал Фридрих Великий.

— Вы, наверное, служили также в моряках? — спросил тем временем король. — И сколько же у вашей республики военных кораблей?

— Двадцать.

— А действующей армии?

— Около семидесяти тысяч человек.