Казак в океане

Лука пробрался ближе, затих за стволом дерева. Впереди смутно маячили тени французов. Они тихо переговаривались, по голосам было ясно, что они в панике и готовы дать деру.

По отрывочным словам Лука догадался, что трое ранены, а разговор идет о том, куда двигаться далее.

Прицелившись, Лука пустил стрелу. Промахнуться с десяти шагов было немыслимо. В ответ снова прозвучали проклятья, и французы шумно бросились бежать.

— Не бросайте меня! — простонал голос. — Мне конец здесь!

Ответа не последовало. Лишь шум удаляющихся шагов затихал впереди.

— Не двигаться! — произнес Лука негромко и тут же отскочил в сторону. — Мушкет и пистолет отбрось! Выполняй, иначе прикончу!

— Уже отбросил! Кто ты?

Лука не ответил и осторожно приблизился, нацелив ствол пистолета на еле различимый силуэт. Выждав немного, он подошел вплотную. Человек сидел на земле и шумно дышал. Спросил жалобно, но с нотками озлобления:

— Это господин Люк?

— Не имеет значения, приятель, — тихо ответил Лука. — Какого черта вы сожгли хижины рабов? Месть?

— Все считают вас пособником индейцев, господин.

— Это власти так считают? Тогда пусть вызывают в суд и предъявляют доказательства. А самосуд наказывается строго. Даже в колониях. Даже губернатору это с рук не сойдет. Что вы еще задумали? Отвечай!

— Хотели захватить вас и повесить, господин Люк.

— А кто вас уполномочил на это? Губернатор?

— Да, он согласен был с этим, господин.

— И что с тобой делать? Как ранены твои товарищи?

— Легко, господин! Один я получил и стрелу, и пулю в ногу. Помогите, господин Люк! Я всё скажу!

— Всё и так ясно, парень. Придется тебя оставить умирать здесь. Ты преступник и должен понести наказание.

— Господин Люк, помогите, и я останусь вашим должником на всю жизнь! Я истекаю кровью! Умоляю, смилуйтесь, прошу Господом Богом!

Лука молчал, раздумывал. Потом высек огонь, разжег костерок, и огонь осветил человека лет тридцати, заплывшего черной кровью. Он был слаб.

Осмотрев раны, Лука вытащил стрелу из спины француза. Она засела не более как на дюйм и не представляла опасности. А в ноге сидела пуля, и француз идти самостоятельно уже не мог. Пришлось Луке перетянуть ему бедро тугой повязкой из пояса, потом он сказал:

— Сиди здесь и жди. Я пришлю рабов, они отнесут тебя в дом.

Глаза француза блеснули благодарностью, он кивнул в ответ, а Лука подобрал оружие с припасами и поспешил к дому. Зарево над хижинами негров затихало.

— Они намерены повторить нападение? — спросил Лука раненого француза, когда его обмыли, перевязали и уложили на топчан.

— Они озлоблены, господин. Но думаю, что теперь они уйдут. Их слишком мало, и получили они достаточно, чтобы успокоиться. Это Франсуа всё подбивал всех на это дело, говорил, что губернатор неплохо заплатит. Но ведь не все пошли против вас, многие легко согласились с доводами вашего друга Назара и ушли в поселок.

— Это хорошо. Значит, не все такие оголтелые разбойники, как этот Франсуа и ты вместе с ним.

— Умоляю простить меня, господин Люк. Я и не особо рвался в это дело, да друг мой был заодно с Франсуа, и я не смог отказаться. Простите!

— Ладно уж! Лежи! Хватит об этом. Хорошо, что никто из моих людей не пострадал, а то тебе было бы намного хуже. Молись во спасение!

Утром прискакал Савко. Поохал, разругался с раненым. Оказалось, что они с ним знакомы, и теперь Савко поносил своего знакомого, грозился отомстить за друга. Лука положил ему руку на плечо и миролюбиво молвил:

— Что теперь ругаться? Может, посоветуешь еще подать в суд на этого Франсуа? Жалобу губернатору написать?! А знаешь, Савко, кто сейчас у нас на острове губернаторствует?

— Да и знать не хочу! Какая мне разница-то?

— А такая, что две недели назад должность эту занял господин Эсеб де Казен, — спокойно сказал Лука.

Савко чуть не подпрыгнул на месте от изумления:

— Как? Неужто уцелел, выкрутился наш капитан?

— Выкрутился, как видишь. Даже и выслужился. Теперь понимаешь, кто на меня людей натравил?

— Да как тут не понять! А чего же на нас-то не пошли?

— Вас больше, Савко, да и как против вас людей поднять? Никто же не поверит, что это вы оружие индейцам покупали. Ты вот даже и воевал с ними, ранен был.

— Погоди, Лука. Хорошо бы посоветоваться с Назаром. Он в этих делах разбирается лучше.

— Ты ему и остальным про де Казена расскажи, конечно. Пусть настороже будут, но особо бояться вам нечего. Да и мне теперь тоже какое-то время дадут пожить спокойно. Притихнет пока господин губернатор.

— Лука, а ты как же?.. — Савко недобро как-то ухмыльнулся. — Неужто простишь ему такое?

— Ага, — теперь точно так же ухмыльнулся уже Лука. — Он меня ударил по щеке, а я ему другую подставлю! На-ка вот выкуси, господин губернатор. Мы, казаки, народ, конечно, христианский, на добро добром ответим, но бить себя никому не позволяем. Да и денег у бывшего капитана небось немало. Такие должности ой как дорого стоят. Вот и уговорим поделиться. По-хорошему этак, по-доброму попросим, он и согласится. Так, Савко?