Кацап

– А вы изложите основные факты своей биографии, – без тени любопытства, равнодушным голосом проговорила Василиса.

– Фамилия моя Кацапов, зовут Александром. Родился и вырос в деревне неподалёку отсюда. Служил в армии, воевал на Халкин-Голе с японцами. Перед войной был осужден за драку, отбывал наказание в Коми. Мне тридцать восемь лет, не женат. Детей не имею, – кратко изложил Кацапов. Слова были отрывистыми, тон слегка вызывающим.

– Имею большое желание подружиться с вами, – добавил он после небольшой паузы и уставился на Василису.

– Не смотрите так на меня, а то споткнётесь и упадёте, – рассмеялась Василиса. – А если я буду против такой дружбы?

– Почему? – спросил Александр. – Лицом не вышел? Или вас пугает моё уголовное прошлое?

– Нет. И не то, и не другое. Просто я вас совершенно не знаю.

– Это не повод, чтобы отказаться от встреч. Будем встречаться – узнаете обо мне всё, – с напористостью проговорил Кацапов, понимая, что не произвёл на женщину впечатления.

– А для чего мне с вами встречаться? – удивлённо спросила Василиса. – Я женщина семейная и меня всё устраивает в этой жизни.

– Так-таки прямо всё?

– Да. У меня есть работа, жильё, есть дочь и муж. Мне от вас ничего не нужно.

– Нет у вас мужа, – уверенно заявил Александр. – Иначе бы вы не оставили дочь одну, отправляясь со станции в посёлок. Это ведь не через дорогу перейти.

Василиса предпочла не отвечать и молчала весь остаток пути.

– Вот мой дом, – сказала она, останавливаясь у калитки. – Спасибо большое, что помогли. Дальше я сама.

– Давайте занесу мешок в дом, – предложил Александр.

– Справлюсь без вас, – отрезала Василиса и выхватила из рук Александра веревку от санок.

Понурый и обескураженный возвращался Кацапов в тот памятный вечер назад.

«Конечно я ей не пара, – рассуждал он. – Она молода, красива. И ухажёр у неё, наверно, есть. А если нет – то непременно будет. Такие женщины долго не томятся в одиночестве. На кой ей старик и уголовник без будущего? Ни кола, ни двора, ни образования?»

Однако, уже на следующий день он подошёл к Михаилу Бутко, спросил:

– Эта женщина… Василиса… она замужняя? Как её фамилия?

– Запал, значит, на девицу- красавицу, – с печальной улыбкой промолвил пожилой плотник. – Видел я твои глаза, какими таращился ты на неё.

Помолчав несколько секунд, Бутко вздохнул, и была в этом вздохе какая-то скрытая жалость.

– На моих глазах росла Василиса. Много горя пришлось ей перенести. Совсем маленькой её вместе с родителями выслали с Украины, как и нас с Настей. В голодный год их семья нищенствовала, Васса с братом скитались по округе, собирали подаяния, рылись в помойках. Чудом выжили. Потом, в тридцать седьмом, арестовали её отца. Десять лет впаяли. Потом погиб на фронте её брат.

– А муж… муж у неё есть? – с нетерпением спросил Александр.

– И да, и нет, – неопределённо сказал Бутко.

– Как это?

– Жила она недолго с одним машинистом поезда, но замуж не выходила. Ушла от него, еще когда дочка не народилась. Сейчас угол снимает у каких-то стариков, дочь растит в одиночку. Правда, муж-то, заглядывает к ней периодически, уговаривает сойтись снова, – с раздумчивостью сообщил Бутко, заглядывая в лицо Александра.

– А она?

– Не хочет. Сказывала, изменил он ей и прощения ему не будет, – глаза плотника помрачнели, взгляд ушёл куда-то в пространство.

«А вдруг простит? – подумал про себя Александр. – Покочевряжится для порядка, да и простит. Отец ведь, как-никак, дочери-то её, законный.»

Бутко словно прочитал мысли Кацапова. Отбросив свои раздумья, он повернул к нему лицо, сказал:

– Не сойдутся они больше никогда.

– Почему?

– Потому что не любила она Пашку, когда входила в его дом. А после измены ещё и возненавидела вдобавок, – Бутко снял очки, прикрыл веки, потёр переносицу у края глаз, нацепил их снова. – До Пашки у неё была настоящая любовь, да погибла та любовь на поле брани. После гибели офицера – того, что любила Васса, – Пашка воспользовался моментом и покорил страдалицу измором. Волочился за ней года два, златые горы обещал, и сумел-таки, паршивец, оболванить девку. А когда Василиса брюхатой ходила – по бабам вдруг принялся шастать. Домой под утро являлся.

– Фамилия её как? – спросил Александр.

– Для чего тебе?

– Так, для информации. Она, как я понял, хохлушка?

– Да, откуда-то из-под Луганска родом, – сообщил Бутко. – Ярошенко её фамилия.

– Ярошенко, говоришь? – переспросил Кацапов, мучительно напрягая память и наморщив при этом лоб. – Где-то я уже встречал такую фамилию. А отчество какое?

– Марковна, – ответил Бутко, наблюдая за выражением лица Александра.

– Марковна… Марковна… Быть того не может! – неожиданно воскликнул Кацапов, осенённый догадкой.

– Ты что-то знаешь о Василисе?

– О ней я не знаю ничего, а вот об её отце, похоже, располагаю кое-какими сведениями.

– Вот даже как! – теперь удивлялся уже Бутко.

– Точно! Марк Сидорович Ярошенко, был осужден на десять лет, в 1938-39 годах отбывал наказание на строительстве железной дороги в Бурятии, – быстро сообщил Кацапов. – Я строил эту дорогу в Монголию, мастером был у заключённых. Вольнонаёмным.