- Ваши избранные тоже узнали обо мне. Они попытаются скрыть мое существование. Вы можете донести правду до вашего народа и не позволить бессмертию стать правом избранных. Спешите. Иначе вас тоже схватят. Я знаю, вы сумеете добиться моего освобождения. Все. Спасайтесь.
Вой сирен заметно приблизился. Если троица не желала встречаться с представителями закона, необходимо было срочно ретироваться. Больше не говоря ни слова Григорий Мелехов, Ирина Стеценко и Аверин Павел Петрович поспешили в ближайший проходной двор. Через несколько минут они были далеко от площади, но всем своим нутром чувствовали, как ее окружают военные, милиция и даже представители секретных медицинских учреждений. Оказавшись возле заброшенного сквера носящего гордое название "Образцовый" троица, не сговариваясь, свернула тута. Разместившись на поломанной скамейке, заговорили разом все.
- Не может быть. Это какой-то бред. Что означает бессмертие? А кто такие избранные? Он что инопланетянин? Как видите, нигде нет справедливости. Что твориться. Надо что-то делать. А ведь действительно такое глобальное событие власти постараются умолчать. А ведь это счастье всем, и причем даром. Правильно. Мы должны что-то делать.
Выговорившись, все так же разом замолчали. Каждому хотелось бурной деятельности, но что делать никто не знал. Пауза затягивалась, и тишина становилась гнетущей. Недавняя жажда деятельности постепенно превращалась в апатию. Все приблизительно понимали, что может случиться, если они станут на пути государственной машины. Их просто-напросто раздавят, перемелют в порошок, в лагерную пыль и при этом на них никто не обратит внимание. Для высоких чиновников они не более чем мелкие букашки, которые существуют лишь для корма более крупных букашек. Но оставлять все это на милость власть имущих, нет, это грех.
Профессор Аверин никогда не был бунтовщиком и потому прожил долгую безмятежную жизнь, полную относительного достатка. Сухонький невысокого роста он тем ни мене мечтал о подвигах. Начиная с раннего детства, он примерял костюмы книжных героев на себя. Но дальше примерочной не заходил. В школе он прилежно учился, правда без особых усилий, программа давалась ему легко, и он втайне от родителей и вообще всех вокруг записался в секцию бокса, думая, что этот спорт приблизит его к героическим реалиям. В силу своей природной добросовестности он и на этом поприще добился не малых успехов. Но как теория героизма далека от практики.
Как и всех отличников в школе его донимали местные хулиганы. В драки он не ввязывался особенно на людях. Как-то школьная драка не вязалась с его представлениями о подвигах. Но вот однажды он стал свидетелем неприятной сцены, девочку из его класса окружили три отпетых подонка. Они позволяли себе хамские выходки и даже давали волю рукам. Девочка сопротивлялась, как могла. Аверин решил, что это его звездный час. Занятия боксом не прошли даром. Через мгновение трое хулиганов сидели на пятых точках и тупо вертели головами. Будущий профессор ожидал услышать слова благодарности и уже заготовил книжную фразу в ответ. Но девочка, которая, между прочим, ему очень нравилась, вдруг разразилось грязной бранью, и советовала убираться подобру-поздорову пока ее друзья не пришли в себя и не достали свои ножи. Это было первое серьезное разочарование в жизни. Аверин забросил бокс и даже пытался заставить себя забыть про глупые мечтания. Он полностью погрузился в учебу, стал заниматься дополнительно и блестяще закончил школу. Благодаря своим частым победам на городских олимпиадах поступление в институт было чистейшей формальностью. Преподаватели ВУЗа о нем были наслышаны и не сомневались в его знаниях.
В конце второго курса Павел Петрович познал сладость греха и тяжесть алкогольного похмелья. Случилось это весной, когда в стране происходила очередная смена власти.
Былых, как правило, умерших, властителей и героев смело поливали грязью, причем люди еще вчера, публично их боготворившие. Газеты пестрели интересными заголовками, а радио эфир взрывался от "любителей" передающих зарубежную музыку. Казалось, что жизнь это сплошной праздник.