Катастрофа на "Вулкане"

В ту ночь я начал пить виски и не видел причин менять яд. Мы с официантом теперь стали хорошими друзьями, и он очень хотел сделать что-нибудь для меня после того, как принес мне мой напиток. Он вручил конверт звезде шоу, прежде чем она продолжила. Помогла крупная банкнота, свернутая вокруг конверта. Затем я устроился в наиболее удобной позе, которую позволяли мне мои ребра, и огляделся вокруг, на людей.

Это была денежная точка. Так много вокруг крутилось денег, что я начал задаваться вопросом, почему он находится в Гонконге, где ночная жизнь немного более ограничена, чем в других местах на Дальнем Востоке. Это было бы хорошо в такой дурацкой среде; Например Maкao, где высокооплачиваемые любовницы менеджеров могут ставить на игровые столы шестизначные числа — и то в долларах США — не вызывая ни малейшего ажиотажа. Можно было бы назвать еще много таких экстравагантных мест, но Лас-Вегас — одно из менее значительных. Но Гонконг?

Но дело было, как всегда говорил Фредерикс : левый борт, правый борт и вперед; другими словами, прямо вперед. Шикарный, богатый клуб.

Красиво одеты в каждой детали, даже в свете - момент, когда средний ночной клуб начинает скучать между выступлениями. Мягкие цветовые пятна тут и там. Ощущение пространства между столами, хотя вы знали, что это место было переполнено. Атмосфера спокойствия, хотя вы знали, что там было полно шума. И судя по тому, как это выглядит для публики — старая британская власть, новые китайские деньги и многое другое — это хорошо окупалось. Я как раз думал, не выпить ли мне еще виски, когда увидел ее.

Она стояла перед моим столом, одетая в накидку от пола до потолка, которая скрывала все, кроме ее лица. Я узнал ее мгновенно. Ее лицо нельзя было легко забыть. Хотя его выражение изменилось с той слегка театральной улыбки на фото на холодную неподвижность нежной маски передо мной. Нет, я ошибаюсь. Лицо у нее было холодное, но глаза живые - карие, миндалевидные, с длинными ресницами. Эти глаза вовсе не были холодными, они были растерянными, ранимыми, обиженными...

'Г-н. Картер? - Голос был мягким и музыкальным.

— Да, — сказал я. Я встал. Она остановила меня восхитительной коричневой рукой и осторожно опустила обратно. В этом прикосновении было электричество. 'Я...'

— Нет, — сказала она. «Я должна продолжать в том же духе. Фото, где ты его взял? Когда я посмотрел вниз, то увидел две ее руки, торчащие из-под плаща. У них был конверт, в который я положила ее и Мейера фото с сообщением: « Пожалуйста, мне нужно поговорить с вами об этом». Ник Картер.

Я спросил. — Мы можем поговорить потом?

'Сейчас.' В этих тонких пальцах, которые не выдавали вырадение ее лица, чувствовалось волнение. — Я… мне нужно знать.

— А, — сказал я, — я думаю, вы уже знаете, какие новости у меня есть для вас. Вы знаете это из того факта, что я здесь с этой фотографией. Разве это не так? Я пристально посмотрел ей в глаза. Они на мгновение потемнели. Потом к ней вернулось самообладание.

— Д… да, — сказала она. 'Я думаю так. Германн не расстался бы с этой фотографией, если бы был жив.

— Мы понимаем друг друга, — сказал я. — Мне нужно поговорить с тобой. Вы можете быть в серьезной опасности.

— Да, — сказала она. Руки показывали белые костяшки под коричневыми. 'Я . .. г-н. Картер, я продолжаю думать, могу ли я доверять вам? Возможно ли это … — глаза снова обратились ко мне. — Я имею в виду… может быть, ты один из них.

— Если так, то я в еще большой опасности, чем тебе кажешься. Сегодня я убил двоих из них. То есть, если мы говорим об одних и тех же людях».

«Слава Богу за эту забавную акустику», — подумал я. Не было смысла трубить об этом разговоре. 'Что здесь происходит?' Я продолжил. Я коснулся ее руки и получил такой же удар током. — Они также охотятся за тобой? Они знают о тебе?

'Я... г-н. Картер, за мной следят. Кто-то преследовал мое такси всю дорогу сюда. Боюсь.'

— Тогда позвольте мне что-нибудь с этим сделать. Пожалуйста.' Я... если... Ее руки сжали мои в темном рукаве. 'Пожалуйста. Могу я доверять тебе?'

Я взял ее за руку. Однако она изменила положение руки, и моя хватка оказала странное действие. Это была разновидность так называемой руки души, которую американские негры унаследовали у африканцев. Не знаю, почему я это сделал, но я не делал этого уже много лет.

К моему удивлению, ее глаза расширились, рот приоткрылся, левая рука полетела к накидке у сердца и прижала ткань к телу, подчеркнув для меня прекрасную пару круглых грудей.

И она ответила на мое забавное рукопожатие. И она улыбнулась. И эта улыбка стоила того, чтобы ждать ее целую жизнь, я задавался вопросом, что я сделал, чтобы это произошло. И ее тихий голос сказал: «Хорошо, теперь я знаю, мистер Картер. Пожалуйста, приходите ко мне в гримерку сразу после выступления. Пожалуйста. Заранее спасибо. Большое спасибо.'

Она вырвалась на свободу. Я хотел снова встать, но она нежно оттолкнула меня своей прекрасной рукой. Эта рука также ненадолго коснулась моей щеки, когда она наклонилась вперед, чтобы прошептать мне: «Наслаждайся представлением…»

Потом она исчезла.