Катастрофа Московского царства

Затем собрались все сословия, высшие и низшие – вместе, и большинство высказалось так: в стране достаточно знатных вельмож, князей и бояр, но нет мудрого и разумного царя, а поскольку до сего времени правитель Борис Федорович вершил государственные дела так, как не вершил их еще никто с тех пор, как стоит их монархия, то они хотят иметь царем его и не хотят никого иного. <…> Эти речи неприятно было слушать многим знатным вельможам, князьям и боярам, да пришлось им стерпеть.

Представляется, что версия Буссова ближе к истине. Анализ состава собора свидетельствует о его широком (хотя и неполноценном) представительстве. Установлено, что 120 участников собора принадлежали к духовенству, 337 – к служилому сословию (включая членов Боярской думы), 21 были гостями (верхушка купеческого сословия), двое являлись старостами Гостиной и Суконной сотен (также крупные торговцы) и 13 представляли московский посад – сотские московских сотен и полусотен. Из дворян больше всего было представителей столичных служилых чинов (московские дворяне, стольники, жильцы, а также 45 выборных дворян из 21 города, служивших в это время в Москве). Такой состав собора позволяет утверждать, что избрание Бориса Годунова на престол стало результатом вполне адекватного для Московского государства общественного волеизъявления. Скорее всего, не обошлось без обещаний и подкупа, но это не дает оснований называть соборное избрание «комедией», а сам собор «ширмой». В 1598 году впервые в российской истории совершились выборы носителя верховной власти, хотя и в тех рамках, которые были им отведены общественной структурой феодального государства.

Торжество Бориса Федоровича

Москва встречала избранного царя 26 февраля 1598 года, в Прощеное воскресенье. Затем Годунов вернулся в Новодевичий монастырь, где провел первую неделю Великого поста. Окончательно Борис и его семья водворились в кремлевском дворце 30 апреля. К тому времени прошла присяга новоизбранному царю. Годунова поминали в церковных службах как царя, от его имени стали писать указы и распоряжения. Венчание на царство, однако, пришлось отложить из‐за вторжения татар. Борису удалось повернуть это неблагоприятное обстоятельство в свою сторону. Избранный царь отправился к войску, которое облагодетельствовал щедрыми раздачами:

Пришел в Серпухов, и повелел со всей земли боярам и воеводам с ратными людьми идти в сход, и подавал ратным людям и всяким [другим] в Серпухове жалование и милость великую. Они же, видя от него милость, возрадовались, ожидая и впредь себе от него такое жалование («Новый летописец»).

Серпуховской поход, превратившийся в смотр, продлился с мая по конец июня. Годунов принял крымских посланников в полевом стане, в окружении всей армии. Этого оказалось достаточно для того, чтобы крымцы заключили мир, довольствовавшись по обычаю богатыми дарами.

Борис Федорович использовал серпуховской поход для того, чтобы привлечь сердца служилых людей раздачей жалованья и выказать себя защитником православия и России. Патриарх Иов составил торжественную грамоту, прославлявшую «Богом избранного, Богом возлюбленного, Богом почтенного и Богом дарованного» «великого государя» и самодержца, совершившего «царские труды и великие подвиги». От этого триумфа пролегла прямая дорога к царскому венчанию (3 сентября 1598 года), ознаменовавшемуся новыми щедротами и дарами.

Впрочем, царские милости были лишь дополнением к тщательно выстроенной стратегии приобретения Борисом Годуновым необходимой легитимности. С января по сентябрь 1598 года правитель действовал через доступные и законные институты (передача власти к вдове царя, а от нее к брату, благословение патриарха и духовенства, решение собора – представителей «властей» и «земли», то есть всех сословий), и в то же время разрабатывалось и пропагандировалось идейное обоснование его воцарения. Эти идеи были воплощены в основном в «Соборном определении об избрании на царство», а также в «Утвержденной грамоте». Перед патриархом Иовом и книжниками, работавшими в патриаршей канцелярии, стояла непростая задача убедить читателей в том, что лицо, не обладающее правами на трон по происхождению, достойно занять царский престол. Для этого были использованы несколько аргументов.