Катастрофа

Перебравшись через труп, подумал о том, что человека убили здесь, в бетонном коридоре. Надеясь найти воду, я ощупал карманы убитого. Нашел небольшой пистолет. Спрятал его к себе. Хотел проверить еще задние брючные карманы. Примерился, чтобы завалить мертвое тело, и тут моя рука коснулась чьей-то чужой руки, живой и осторожной…

Ужас охватил меня. В одно мгновение обрисовалась вся ситуация: здесь, во тьме, затаились злодеи, – они поджидают того, кто владеет ключом от убежища…

Вот когда я испугался! Я испугался, что мне не достанется ни глотка воды, – другие выпьют всю воду. Пожалуй, я вовсе не думал о смерти как таковой, но все же я не собирался подставлять брюхо колбасному ножу – сказывались прежние предрассудки. И потом – вода. Охлаждающая и успокаивающая нутро. Вода – самое драгоценное, что есть и может быть на свете…

В страхе и злобе я решил громко назвать себя – чтобы отозвался тот, кто знал об убежище, но не имел шансов попасть туда, не завладев ключом. Я готов был пригласить этого человека в компаньоны. Разумеется, нисколько не сомневаясь, что имею на то право…

Я было уже раскрыл рот, когда оглушило сомнение: а если караулит не один человек? если целая банда?

Я отверг допущение, убежденный, что со времени взрыва прошло всего лишь несколько часов. Я не знал, что ошибаюсь почти на двое суток…

Нужно было предупредить Луийю. Или она о чем-то догадывалась? Или что-то знала, если вела себя так осторожно, ни словом не обмолвилась об убежище?..

А может, ее уже убили?

Не было сил позвать Луийю – я высох, я весь высох, и от суши горло сжимали спазмы. Подохнуть, поскорее подохнуть уже хотел я…

Темнота, темнота, пронизанная ненавистью, сводила меня с ума. Я пошевелиться не мог и холодел молча… Не только на руках и коленях, – во многих местах у меня была содрана кожа. Как я терпел боль? Как вообще оставался жить, если каждый вздох давался мне с таким усилием, будто я отжимался от пола? Спазмы, проклятые спазмы! Видимо, легкие сварились наполовину от горячего дыма. К тому же, я не сразу почувствовал это, коридор, пробитый в толще скал, был наполнен удушливым смрадом. Какой-то гарью или ядовитым газом. Временами я чуял роковой гул земли, пол и стены коридора сотрясались, и где-то с треском ломались пласты камня. Временами что-то рушилось. И если бы не безразличие, которое наплывало на меня непобедимыми волнами, я бы мог подумать, что где-то неподалеку происходит извержение вулкана.

Чего я не слыхал, так это людских голосов. Голос Луийи был единственным, и когда она молчала, я обмирал от страха. Но это было скорее воспоминание, нежели чувство.

И еще жажда губила меня – зудело тело, словно напрочь лишенное крови и лимфы. Сердце колотилось в бешеном ритме, но своего веса я не ощущал нисколько. Вместо веса усталость давила меня. Кажется, так…

Луийя, считая, что я опять в полной прострации, вернулась ко мне.

– Раздробило ступню… Надо поторопиться.

Я сказал:

– Кто-то ползет следом.

– Знаю.

– Давай его убьем.

– Ползите за мной.

Мне стало ясно, что и она хочет развязки. Нас, конечно, убьют, едва узнают, что у Луийи ключ. Пусть убьют, только не теперь, а когда мы вволю попьем воды…

И тут я вдруг спохватился: а если у нее нет ключа? Если она его потеряла и не помнит и нас оставят подыхать, а не прикончат, как прикончили грузного мужчину, распоров ему до кишок брюхо?

– Луийя, – закричал я, – у тебя есть ключ?

Крика не получилось – жалкий хрип вырвался из моей сухой глотки. И все же Луийю, видимо, ошеломило мое предательство. Она долго молчала, и я уверен, ее ответа с нетерпением ожидало несколько негодяев, таившихся по сторонам коридора.

– Его нет, он там, – наконец сказала она…

Она не договорила – послышалась возня, сдавленное рычание, удары и – долгий вопль ужаса…

Еще кого-то убили в темноте. Враги? Соперники? Временные компаньоны?..

Вперед, вперед! Метра через два я настиг Луийю, и мы, не сговариваясь, ползли еще очень долго.

По-скотски умирать в темноте я все-таки не хотел. Мне нужна была вода. Стакан. Два. Ведро. И потом – я видеть хотел своего убийцу…

– Уже близко, – прошептала Луийя. – Надо отдохнуть перед этим…

«Перед этим» – это могло быть только воплем агонии. А впрочем – почему? В наших руках был ключ к воде. Какое они право имели, эти негодяи?..

Я терял сознание или засыпал. Прошел час или десять – я не знал, не мог знать. Кажется, я слышал, будто мимо прокрались какие-то типы, кто-то шепотом спросил: «Где же они?» Я допускал, что привиделось во сне, потом паниковал, потом впал в ярость и готов был перебить всех, кто прятался в коридорах…

Если бы у меня были силы!..

Очнулась Луийя. «Пора, – сказала она. – Больше тянуть нет смысла… Найти замок и открыть придется вам, мне не подняться с пола…»

Наощупь добрались до рельсов: над нами простиралось тело убежища. Коротко посовещались в последний раз.

Луийя, Луийя раздражала меня: обмякнуть у цели? Когда ее помощь была всего нужнее? Конечно, с раздробленной ступней Луийе приходилось нелегко. «А разве мне было легко? С какой стати я должен был брать на себя больше, чем она?..»