Катарсис. Том 1

— Минеральную, — отозвался Егор, начиная исподволь готовить организм к высокоэнергетической отдаче и чувствуя сопротивление тела: укол, с помощью которого его привели в чувство, содержал в себе сильную дозу расслабляющего психотропика.

Бессараб налил боржоми в прозрачный стакан с утолщающимися ко дну стенками и подал гостю. Егор выпил воду и увидел на стенке стакана самую натуральную муху. Хотел выловить ее пальцем, но заметил взгляд директора с веселым блеском и только потом разглядел, что муха на самом деле искусно упрятана в толщу стекла.

— Изделие Никольского хрустального завода, — пояснил Юрий Тарасович, опускаясь на кушетку. — Старые мастера любили пошутить.

— Чего вы от меня хотите? — равнодушно спросил Крутов, не принимая легкого застольного тона.

Близко посаженные глазки Директора вспыхнули на мгновение.

— Давайте лучше начнем с вас, полковник. Чего хотите вы? Зачем вам в одиночку понадобилось проникать на секретный объект таким необычным способом? На что вы надеялись?

— Я уже говорил, — тем же ровным голосом ответил Егор. — Ваши люди захватили детей моей сестры…

— Не верю, — поморщился Бессараб. — Давайте начистоту, полковник. Вы же профессионал и должны понимать, что положение ваше безнадежно. А если вы все еще надеетесь на помощь друзей, то совершенно напрасно. Мы уже знаем, где они окопались, и в скором времени возьмем их всех. Итак, что вы здесь хотели найти или узнать? Секрет «анаконды»?

— Вы всерьез считаете меня агентом ЦРУ? — усмехнулся Крутов. — Если я скажу правду, вы все равно не поверите. Как говорил один мой знакомый: человек, который ищет готовых ответов, еще не знает, чего он ищет.

— А вы знаете? И при этом говорите, что не охотитесь за секретами наших лабораторий? Не странно ли, что вас все время тянет туда, где мы строим свои объекты?

Крутов с невольной жалостью посмотрел на сытое, самодовольное лицо Директора.

— Неужели вы думаете, что главный смысл жизни человека состоит в краже им чужих секретов? Да плевать мне на ваши «глушаки», «болевики» и «анаконды»! Но совсем другое дело, когда они используются во вред другим людям и вопреки их воле.

— Каким людям? — хмыкнул Бессараб. — Вы имеете в виду творческих людей, думающих? Их единицы. В нашем мире все решает толпа! А главное качество толпы — бездумье, разве не так? О свободе воли, социальной справедливости и правах человека больше всех и громче всех кричит паразитирующий люмпен всех классов. Вы и его будете защищать?

— Да, он люмпен и ненавистен мне так же, как и любому другому работающему человеку, но и он имеет право на собственное мнение. Хотя бы в части принятия законов и выбора правительства.

— Любой люмпен — человек толпы, а толпа всегда голосует так, как настоящие правители заплатят прессе, формирующей мнения и избирательные настроения толпы. Мы же просто хотим усовершенствовать этот процесс, обойтись без посредников, для чего и создаем технические пси-системы вроде «анаконды». Всеобщее голосование толпы, знаете ли, и парламентаризм на этой основе не являются реальной демократией. Или у вас есть конкретные возражения?

Возражений у Крутова не было, было желание выйти отсюда и доделать дело, ради которого он и оказался в этом положении, но тонус организма повышался медленно, защитная иммунная система справлялась с отравлением с трудом. Надо было занимать хозяина кабинета пустопорожней болтовней и дальше, пока не начала работать параэнергетика тела.

— Я не могу доказать истину человеку, убежденному в том, что он имеет право казнить и миловать, решать за всех людей сразу и стремится к захвату власти, маскируя свои устремления лозунгами «о благе народа и общества».

— Неплохо, неплохо, полковник, вы научились говорить, как политэконом советской эпохи. Интересно, кто только вбил вам в голову эту чушь о моих устремлениях? Я не скрываю, что моя цель — глобальное манипулирование человечеством с помощью технических средств, что, кстати, мгновенно решает проблемы преступности, коррупции и антагонизации общества. Или вам больше по душе мафия, пасущая вождей и управляющая странами мира? Называющая себя элитой? В то время как на самом деле эта «элита» — всего лишь толпа, допущенная к образованию?

— Мне больше по душе идеалы коммунизма… — с притворной усталостью пробормотал Крутов, не чувствуя привычной уверенности.

Юрий Тарасович улыбнулся.

— А никто не доказал, что эти идеалы ложны. Другое дело, что они недостижимы, такова уж природа человека. Импорт идей коммунизма в Россию в начале века был выгоден прежде всего экспортерам идей с Запада, заинтересованным в ослаблении и разрушении нашего государства.

— А вы, значит, в отличие от них заинтересованы в обратном, — язвительно проговорил Крутов. — Поэтому и работаете по единой программе с психоинженерами Штатов?