Катар

Закончив ужинать, агенты навели порядок и покинули квартиру. У каждого в преддверии ожидаемого вторжения имелась тьма-тьмущая срочных дел. И первейшим из них было выспаться. В конце концов, они вдвоём координировали деятельность всего подполья столицы и близлежащих районов.

* * *

Пронесённый Вен дроид-диверсант успешно выполнил свою миссию. Республиканский флот на орбите Тала был уничтожен быстро и безжалостно. Имеющий подавляющее преимущество Гривус сумел сдержать собственную натуру и не бросить корабли в ближний бой, тем самым лишив противника даже гипотетического шанса сорвать вторжение. О победе на орбите и речи не шло.

Однако, не всё прошло гладко. Несмотря на отключение планетарного щита, гарнизон столицы успел активировать локальный, сорвав десантную операцию. Увы, но другие города Тала наличием подобного похвастаться не могли. Надо отдать должное резервистам, в подавляющей массе они выполнили долг и попытались дать отпор дроидам. Не обладая достаточным числом мобильных щитов, разрозненные части с боями пробивались к столице под налётами и орбитальными ударами, огрызаясь огнём и сбивая заслоны.

Немногим удалось это сделать. Ещё меньше среди прорвавшихся нашлось тех, кто не получил ранений и увечий. Неожиданно проявленная стойкость «бросовых» войск стала весьма неприятной новостью для Конфедерации. Полученные данные требовали переоценки уже сделанных выводов, сбора новой статистики, анализа, корректировки коэффициентов и выявления причин подобного мужества.

В список неприятных, но не критичных потерь попал и командующий флагманом ООМ-89. Ему не повезло, он оказался единственным, до кого мог дотянуться взбешённый киборг. Могучий кулак Гривуса раз и навсегда обнулил доросшего до капитана дроида. Тем не менее, общая ситуация для осаждённой столицы сложилась безрадостной. Враг стоял на пороге, помощи ждать не приходилось, а сдаться чуть ли не дымящийся от переполняющей ярости Гривус не предлагал.

— Так, парень, бросай лом, — распорядился сержант, — не с твоими силёнками пластбетон ворочать. Давай сюда жетон свой, — протянул руку командующий возведением баррикады резервист.

— Вот, сэр.

Приняв пляшущий в дрожащей руке паренька жетон, сержант приложил его к датападу и пробежался пальцами по сенсорам.

— Слушай команду, парень. Сейчас приводишь себя в порядок и дуешь в центральный госпиталь. Доложишься там главному по вашим и будешь приносить реальную пользу.

— Э, а можно вопрос, сэр? — растерялся Фаб, но всё же более-менее соблюдая уставную форму обращения.

— Нельзя, у тебя приказ, так что кругом и ать-два, пошёл отсюда бегом.

Проводив взглядом парнишку, сержант поскрёб щетину и, мысленно матюгнувшись, взялся за лом. Хочешь не хочешь, а улицу перегородить надо. «Скорей всего, мне тут и подыхать», — подбодрил он себя, переворачивая солидный кусок пластбетона и покрепче загоняя его ударом ноги в щель. Получилась вполне приличная, хоть и не особо надёжная бойница. Осмотрев дело рук своих, он окинул взглядом подопечных — не филонит ли кто? Но все трудились не за страх, а за совесть. Хекнув, сержант всадил лом в расколотую плиту, навалился, поднапрягся так, что аж лицо покраснело, но сумел вывернуть приличный кусок. Теперь оставалось его оттащить и на место ближе к центру приспособить.

Над головами трудящихся в поте лица защитников расцветали радужные разводы. Гривус приказал начать орбитальную бомбардировку. Колонны дроидов выдвигались к границе силового поля, занимая позиции для штурма. Утерев пот, сержант харкнул, прочищая горло, и сплюнул тягучую, полную пыли слюну. Бросив взгляд вверх, он оскалился и с остервенением продолжил работать примитивным, но вполне эффективным инструментом.

* * *

Работа в госпитале, особенно в последние дни, превратилась для Вен в сущий ад. Столько раненных, страдающих людей ей никогда видеть не доводилось. Благодаря законченным при школе курсам, её, как хоть что-то знающую и умеющую, разве что на операции не брали. Персонала не хватало, но врачи и те, кто понимал в медицине чуть больше обычного, старались подтянуть познания добровольных помощников. Довелось и ей что-то вроде практикумов проводить.

Удивительным образом, но среди её учеников оказался сперва Тим, а потом и Фаб. Совместная работа вновь сблизила их. Не до рассуждений о политике и правых-виноватых становится, когда сегодня бьётся в агонии и умирает тот, кто тебе недавно говорил, что ты на его сына, дочь, внука, брата, сестру, племянника похож. Стоишь и смотришь, понимая, что сделать уже ничего нельзя. Сжимаешь бактопластырь, который поменять пришёл, и думаешь — если бы на час раньше до него добрался, может, он бы жив остался? Знаешь, что нет, а всё равно сомневаешься.