Ката

В час ночи я встала с постели, не в силах больше ждать. Я знала, что звонить Вале бесполезно: ведь свой телефон она забыла дома. Связываться с ее одноклассниками я не спешила: мало ли, вдруг она сейчас сама вот-вот войдет в дом… Мне не хотелось, чтобы ее стали считать еще более странной – девочкой, чья ненормальная истеричная мамаша названивает людям среди ночи. Так что я вошла в ее комнату, села на кровать и стала ждать. В семь утра я все еще сидела там и ждала – и через неделю, месяц и год я все еще ждала. Но Вала так и не вернулась домой.

Похороны

1

Они вдвоем сидели молча. Ката водила пальцами по столешнице, как бы разглаживая ее. Но та и без этого была ровной-ровной. Стол был сделан из тикового дерева: жесткий, тяжелый, темный, привезенный в Исландию где-то полвека назад из Бирмы роднёй Тоумаса.

Она то и дело всматривалась в эту столешницу, но так ничего и не высмотрела. Наконец убрала руку и принялась глядеть во все глаза на Тоумаса, погрузившегося в чтение газеты «Моргюнбладид»[2]. Наверное, через миг он оторвется от чтения, увидит ее напротив, заметит, как тихо в комнате, встанет и включит радио. Всё как всегда: та же тишина, та же радиостанция, та же утренняя передача…

Ночью накануне ей приснилось, что они сидят на морском дне и смотрят друг другу в глаза через стол, окруженные мраком и холодом, стискивавшими их со всех сторон; если б кто-нибудь из них открыл рот, туда натекло бы что-то, что нельзя назвать, и их захлестнуло бы. Далеко над ними слышался рокот волн, неистово бросавшихся на берег.

Раньше она никогда не видела такого: непокой природы, ее негармоничность.

– Ничего, если я включу радио? – спросил Тоумас и встал, не дожидаясь ответа. В отличие от нее, он слушал новости по радио, смотрел их по телевизору в те редкие разы, когда бывал дома, а на работе читал Интернет-СМИ – самые опасные. В Интернете новости публиковались раньше всего и цензурировались настолько небрежно, что зрители могли узнать в них своих близких.

Ката доела бутерброд и положила свернутую салфетку на тарелку. Как же я тебя люблю, Тоумас, ненаглядный мой… Хочу лечь в твои объятья и лежать там вечно, прорваться к тебе сквозь все, что нас разлучает…

По пути на кухню она захватила с собой поднос для сыра, хлеб и варенье, вопросительно посмотрела на Тоумаса, а он помотал головой. Затем убрала продукты, ополоснула чашку и тарелку и засунула их в посудомоечную машину. После того как дизайнер интерьеров переделал ей нижний этаж, они больше не завтракали там – за тем высоким столом, на высоких стульях, при галогеновом свете из железных кубов на стенах и потолке. Ката уже давно собиралась что-то с этим делать – но потом все изменилось.

* * *

В половине девятого в канцелярии они вспоминали события минувшей ночи и обсуждали предстоящие задания. Ночь обошлась без происшествий, никого не перевели в другое отделение, новых больных не поступило. Женщина из «4С», Сигрид, все еще лежала в изоляции, и, согласно принятому накануне вечером решению, ее продержат там как минимум еще две недели. Ката слушала и одновременно пробегала глазами ночные отчеты и результаты анализа крови трех амбулаторных больных, собиравшихся на капельницу. У одной из них, пожилой женщины по имени Андреа, которую Ката помнила с прошлых визитов, лейкоциты были пониженные, но не настолько, чтобы прописывать ей лекарства. Новеньких среди них не было, что облегчало задачу; все три уже были записаны на прием, каждая к своему специалисту. У молодого парня девушка записалась на прием к соцработнику при больнице и ожидалась к трем часам. Никого из больных в отделении не выписывали домой и не переводили в хоспис в Коупавог[3].

После собрания Ката поспешила заказать анализ крови для пациента, которому опять предстояло ставить капельницу, если от предыдущего курса лечения ему не станет хуже; поскольку лекарства оказывали на костный мозг подавляющее воздействие, порой случалось, что иммунная система оказывалась парализована из-за недостатка лейкоцитов, – и тогда приходилось откладывать лечение или временно класть пациента в стационар, чтобы за ним было можно наблюдать. Позвонил водитель автобуса с автовокзала и сообщил, что сейчас им привезут больного на такси – одного из пациентов, которому ставили капельницу. Ката ответила, что встретит его у входа.