Кассандра

— Благодарю вас, нам с родными не тесно, мы всегда жили скромно, даже когда была жива мама. Я не хочу менять своих привычек.

— Как угодно, сеньорита, мое дело предложить, тем более что солисты в Ла Скала зарабатывают приличные деньги. Вы можете себе это позволить.

Он оказался прав. Став примадонной театра, девушка стала получать большие гонорары, но продолжала жить скромно, отдавая все деньги дону Эстебану. Единственным исключением стал первый гонорар за «Итальянку в Алжире», который она потратила, купив несколько новых платьев, очаровавших ее с первого взгляда. Наряды были выставлены в витрине модного магазина на маленькой улочке, по которой она каждый день ходила из дома в собор Дуомо. Нежные оттенки легких газовых и шелковых платьев особенно пленили девушку после ярких красок цыганских и испанских нарядов. Однако изюминкой этих платьев была изящная вышивка шелковой гладью и золотой нитью, придававшая им неповторимое очарование. Хозяйка модного магазина рассказала, что наряды поступили к ней из Вены.

— Их шьют в Англии, потом поставляют во все европейские столицы, ну а я получаю свой заказ из Вены. Покупайте, сеньорита, я смогла оплатить всего пять платьев, больше мне пока не по карману. Они, конечно, не дешевы, но на вашу фигуру я подгоню наряды бесплатно, — пообещала женщина.

Кассандра отдала ей свой гонорар и с радостью через несколько дней забрала чудесные платья. В Милане было на удивление тепло, поэтому она, несмотря на позднюю осень, обходилась только кашемировой шалью. Ее новые наряды сразу оценили и артисты, и публика, но больше всех они поразили ее антрепренера. Доменико Барбайя, который раньше весело и открыто разговаривал с девушкой, теперь стал задумчив и часто вопросительно поглядывал на Кассандру, вызывая у нее недоумение.

— Сеньор, вы что-то хотите? — несколько раз спрашивала удивленная девушка, но антрепренер уходил от ответа, отделываясь общими фразами.

Так продолжалось до вчерашнего дня. Барбайя ждал девушку за кулисами, когда та выходила с поклонов, с оглушительным успехом в очередной раз спев партию Елизаветы. Молодой человек подал руку Кассандре и чуть сжал ее пальцы, помогая спуститься по узкой лесенке со сцены. Волна нежности и любви мгновенно захлестнула девушку, и она поняла, что это — мысли и чувства Барбайи. Он любил ее и хотел посвятить ей всю жизнь. Доменико был даже готов отказаться от собственного успешного дела и заняться только организацией выступлений Кассандры по всему миру. В мозгу девушки замелькали картины: Барбайя стоит на одном колене перед ней, сжимая ее руки, потом она увидела череду огромных сверкающих зрительных залов. Больше картин не было.

Девушка, поблагодарив импресарио, отняла свою руку. Она не знала, как ей реагировать на это чувство человека, которого она предпочла бы видеть другом. Решив сделать вид, что ни о чем не догадывается, Кассандра завела с молодым человеком профессиональный разговор, разбирая сегодняшний спектакль. Он увлекся, соглашаясь или оппонируя девушке, обсуждавшей звучание оркестра и ее собственное пение, и Кассандра почувствовала, что его чувства отошли на второй план.

«Так и нужно держаться с ним, — подумала девушка. — Следует говорить только о театре, не допускать, чтобы Доменико решил, что у него есть шанс».

Дело было не в том, что ей не нравился красивый молодой итальянец. Черноволосый и темноглазый Барбайя был высок и строен, а черты его лица будили в тех, кто его видел, воспоминания о Давиде работы Микеланджело. Дело было в том, что его глаза не были синими. После того единственного воспоминания, мелькнувшего в ее памяти, Кассандра чувствовала, что у мужчины ее жизни должны быть синие глаза. Хотя она не была уверена, что уже познакомилась с этим человеком до того, как потеряла память, может быть, это были только ее девичьи мечты… Кассандра не знала ответа, но была уверена: у ее любимого должны быть веселые и нежные ярко-синие глаза.

Тактика, придуманная ею для сеньора Доменико, оказалась довольно успешной, тот каждый день встречал свою примадонну в театре и провожал после спектакля до дома. Хотя ходу до квартиры Кассандры от театра было около двух минут, он растягивал это путешествие, останавливаясь сначала на углу красивого крытого крыльца театра с полукруглыми арками проходов, потом у рамы с афишей, потом на углу театра и, наконец, около широких дверей дома Кассандры. Он дожидался, пока за девушкой спустится дон Эстебан, следивший за приближением Кассандры в окно, и лишь тогда прощался с ней. Девушка не давала ему возможности объясниться и считала, что так чувство импресарио может остыть.

Сегодня, сидя рядом с Полли на скамье перед статуей мадонны в Дуомо, Кассандра просила Деву Марию помочь ей разрешить трудную ситуацию с молодым человеком, чтобы из-за неразделенных чувств не рухнула ее певческая карьера, и чтобы они с Доменико остались друзьями. Перекрестившись, девушка поднялась со скамьи и посмотрела на Полли. Та кивнула Кассандре и тоже поднялась.