Кашемировая шаль

Все это время она читала и перечитывала письма бабушки. Всего было тридцать конвертов. Письма были написаны в период с 1945 по 1960 год. Меир аккуратно разворачивала каждый лист ветхой, ломкой бумаги. Чтобы не путаться в датах и событиях, она первым делом разложила письма в хронологическом порядке. Увы, сохранилась только часть переписки. Нерис упоминала события, о которых, очевидно, писала в предыдущих письмах, но этих писем в коробке не было. Молодая Нерис Уоткинс стала постоянной спутницей Меир. Она представляла, как беседует с ней, делится своими переживаниями. Из писем она узнала, что Кэролайн — пожилая леди с перебинтованной ногой — долгое время лечилась в какой-то клинике поблизости Малверн Хиллз.

В первом письме, которое Меир прочитала, когда ехала из Шринагара в Дели, ее бабушка пыталась утешить и подбодрить Кэролайн. В сентябре 1945 года Нерис писала из Шиллонга о том, что прекрасные виды Англии обязательно помогут Кэролайн справиться с болезнью. Ниже она призналась, что немного завидует подруге, поскольку сама вот уже шестой год вынуждена находиться вдали от дома. Нерис писала о жарком индийском лете, об эпидемии, которая распространяется в городе, о круглосуточной работе в госпитале, о том, что мечтает увидеть родные холмы и долины Уэльса. Жена миссионера делилась новостями, много писала о Миртл — красавице с яркими губами, которую Меир видела на фотографии. Она писала, что Миртл и Арчи (наверное, ее муж) ездили в горы немного отдохнуть от изнуряющей жары, но сейчас они уже вернулись в Дели. Арчи работал в железнодорожной компании. «Миртл страдает, но не подает виду. Они оба страдают».

Меир не один раз перечитала письмо, и всякий раз ее поражало то, что Нерис безоговорочно верила таинственному красавчику Райнеру. Это имя постоянно мелькало в письмах. Нерис писала, что от него по-прежнему нет никаких вестей, и то и дело напоминала Кэролайн, что Райнер всегда держит слово. Захра будет в безопасности с ним, Кэролайн не нужно волноваться, они появятся внезапно, как по волшебству, но только тогда, когда исчезнет малейшая опасность. Нерис полагала, что они скрываются в Англии. Когда все уляжется и Захре ничего не будет угрожать, а Кэролайн выздоровеет, Нерис привезет к ней девочку. «Мы устроим пикник. Представь, ты будешь сидеть на прохладной траве, Захра будет рядом. Верь в это, милая. И Ральф ни о чем не узнает. Выбрось из головы все страхи». Но в этих строках было так мало надежды. Отчаяние — вот что с первых слов поразило Меир. У бабушки даже менялся почерк, когда она писала о Райнере и маленькой Захре, но Меир не знала, кем эти люди приходились Нерис. Меир показалось, что бабушка успокаивает и убеждает себя точно так же, как и Кэролайн. Она так хотела, чтобы все закончилось хорошо! «Отдыхай, милая. Позволь докторам позаботиться о тебе. Ты скоро поправишься. Напиши мне, когда сможешь. С любовью, Нерис». Меир перечитала адрес получателя: миссис Кэролайн Боуэн, Картер Уорд, Калдертон Холл, Калдертон, Северный Малверн.