Касание пустоты

Акихиро сделал инъекцию. Я ощутил прохладу, растекающуюся по плечу и руке. Постоял некоторое время, ожидая пока лекарства подействуют. Потом активировал клипсу. Услышал в ней разговоры инженеров с Райли.

— Освободите канал.

Я стоял посреди лаборатории. Дождался, пока в клипсе наступила тишина. Вспоминал резервацию. Первые попытки работы с разрывами пространства. Озеро и мои эксперименты на льду. Мячики Лео. Как переносить через разрывы тяжелые ящики.

Вздохнул. Замедлил дыхание и сердцебиение.

— Райли, — негромко окликнул в клипсу. — Открой разрыв у себя. Сейчас тебя найду.

— Лёх…

— Делай, что говорят, — рявкнул я.

Бросил взгляд на таймер. Три часа двенадцать минут.

Закрыл глаза и потянулся к Эвансу. Пытался представить себе место, где он находился, расстояние до него. Долго, мучительно долго, не находил. Обезболивающих не хватало, руку буквально разрывало на части. Еще я чувствовал, как начала намокать одежда на плече, видимо — кровь. Наконец в разрыве мне удалось нащупать что-то.

— Чувствую тебя, — откликнулся Райли.

Но я уже и сам понял, что это он. Вспомнил, как мне объясняли, что нужно делать, чтобы переносить предметы. Сосредоточился. Потянул Райли за собой.

Что-то держало. Я не понимал, что.

Начал пищать браслет, сигнализируя о начале распада. Капсулу с лекарством я вынул, а почему не снял сам браслет? Писк раздражал и внутри меня начала подниматься уже не сдерживаемая никакими условностями ярость.

Я заглянул в Райли. Я стал Райли. И потащил его, потащил за собой.

Браслет пищал.

И тут… тут я ощутил чужое прикосновение. Замер от неожиданности. Потом, поколебавшись, отпустил Райли. Услышал возгласы в клипсе. Не разобрал слов.

Повернулся к тянущемуся из пространства нечто, и коснулся его в ответ. Ощутил… эмоции? Не распознать, все чужое. Я коснулся его сильнее и отправил импульс: «Мне нужно забрать вон того человека с собой. Помоги!»

Нечто заволновалось. Я чувствовал… рябь? Непостоянство. Избегание. Усилил собственное касание и повторил: «Помоги!».

Нечто растаяло. Я больше не чувствовал его рядом. Проглотив обиду, снова разогрел в себе ярость и коснулся Эванса. Потянул на себя. И наконец-то ощутил движение. Сопротивление еще оставалось, но мы двигались. Я тащил его. Мне казалось, минуты растянулись в бесконечность. Таймера я не видел, не мог знать, сколько времени у нас осталось и хватит ли его, хватит ли воздуха в скафандре у Райли. Хватит ли меня самого. Смогу ли увидеть его лицо, когда все закончится. Его живое лицо.

И вдруг — все. Сила, которая не давала нам нормально двигаться, пропала. Мы скачком вернулись в лабораторию. Райли в своем нелепом скафандре от рывка не устоял на ногах и упал.

Я видел взгляд Акихиро.

И лужу крови, в которой стоял. Боли не было. Я вообще не чувствовал руки. Я вдруг подумал, что я и себя не чувствую, накатила слабость.

Ву с Акихиро отсоединили шлем от скафандра. Райли был там. Немного помятый и оглушенный, но живой.

Я улыбнулся ему.

Я сделал это. Не дал умереть другу.

— Аккуратно, — Акихиро переключился на меня. — Сейчас же в медблок. Потерпи чуть-чуть.

Я не понял, как оказался на медицинских носилках. Смотрел, как лампы сменяют друг друга на потолке. А потом вспыхнул яркий свет. Я закрыл глаза.

— Он живой? — услышал я чей-то вопрос.

Живой, хотел ответить я. Но не ответил.

* * *

В себя мне удалось прийти только через пару часов.

Райли, помятый и какой-то серый, сидел прямо на моей койке, рядом стояли Ву и Акихиро.

— Лёх, — укоризненно протянул Райли, — надо было найти другой способ. Наверняка он был.

— Ага, — вяло откликнулся я. — Точно был, только мы… да что там, я его продолбал.

— Ты потерял руку, — жестко отозвался Акихиро. — Наноагенты, видимо, остались в разрыве вместе с той костной массой, которую нарастили вокруг себя. У тебя сейчас открытый перелом плечевой кости. Куча костных осколков и большой объем поражения мягких тканей. С этим на корабле я ничего сделать не смогу. Даже с медицинским оборудованием, которое мы взяли сверх положенной нормы.

Я молчал.

— Надо было найти другой способ, — горько повторил Райли.

— Руку придется ампутировать. Прямо сейчас готовим операционную, — уже чуть мягче произнес Акихиро. — На Земле поставим бионический протез.

Бионический протез. Это даже не трансплантация. Снова прощай космос, эксперименты. Здравствуй летная академия, бесцельные прогулки, сочувственные взгляды знакомых.

В детстве у отца был друг, МЧС-ник дядя Паша. Веселый. Чтобы не происходило в жизни — никогда не унывал, хотя видал такое, что не все способны спокойно пережить и сохранить присутствие духа. Однажды он не успел выбраться из-под завала во время сильного пожара. Его бригада спасала людей, пока пожарные расчеты занимались тушением. Дядю Пашу вылечили. Бионическими стали позвоночник и одна нога. Руки каким-то чудом удалось спасти. Но сам он будто потух, искра жизни его покинула. Он по-прежнему улыбался, смеялся, шутил. Но это больше не шло изнутри — была всего лишь маска. Умер дядя Паша тихо и незаметно. Не было ни болезни, ни осложнений. Он просто словно истаял и тихонечко ушел.