Карты судьбы

Она начала укладываться. Полуденный зной дышал из-за свежей зелени. Кай придвинулся ближе, поддел пальцем кожаный шнурок на ее шее, вытягивая из-за ворота прозрачно-серый камень.

— Это что, знак твоей веры? Или твой талисман?

Она не шевельнулась, но словно оттолкнула его взглядом.

— Пожалуйста, — сказала тихо. — Ты не можешь касаться его. Он должен остаться чистым.

Кай разжал пальцы — камень скользнул по ее шее.

— Ну да, конечно, — сказал, пожимая плечами. — Рабу не пристало совать нос в дела своих хозяев.

Это была явная ловушка, и монахиня в нее не попалась. Промолчала, закрывая локтем лицо. Он лег, заложив руки за голову. Сон не шел к нему.

Слухи о новом короле были противоречивы, но, по крайней мере, он смог продержаться на троне дольше, чем многочисленные временщики, перехватывающие друг у друга власть после недавней войны. Это он возродил старый обычай, по которому раз в году любой житель страны имел право на прямой королевский суд.

«Помощь», — сказала она. Какая из многочисленных вер чувствовала за собой такую силу, что собиралась предложить помощь встающему на ноги и наверняка самолюбивому королю? И почему для этого следовало посылать одинокую молодую монахиню?

Ну что ж. Он покрепче сомкнул веки. По крайней мере, с такой хозяйкой скучать не придется.

Дни проходили за днями — или они шли дням навстречу? Подъем до рассвета, «марш-бросок» до полудня, сон и снова дорога — до самой поздней ночи, когда путь освещают яркие звезды и поспевающая луна. Они сторонились людей, заходили в поселки только в случае крайней нужды. Созревшие плоды, хлеба, дичавшие на заброшенных полях, кролики и куропатки, попавшие в силки, служили им достаточной пищей. По его расчетам, шли они с приличным запасом, но Верда все равно не давала передышки, отпуская время на непредвиденные задержки. Однако много дней ничего не случалось, и Кай постепенно расслабился, так что ночная встреча на лесной дороге оказалась для него полной неожиданностью.

Они появились перед ними — темные фигуры в широких плащах, с сомкнутыми на перекрестьях мечей руками. Отодвигая хозяйку себе за спину, Кай шагнул, сторожа их движения, с привычной готовностью к схватке. И тогда, разрушая напряженную тишину опасности и близкой крови, один из встречных рассмеялся и сбросил на плечи капюшон.

С опустошающим облегчением Кай узнал его.

— Мэтт?!

Оглянулся — открыв знакомые лица, друзья смеялись над его растерянностью.

— Майк! Рэд! Алан! Дьяволы, откуда вы все взялись?

— Ты здорово путал следы, Полковник! — Мэтт шагнул, крепко обнимая его. — Но мы-то знаем твой почерк! Ищем тебя уже добрый месяц — с тех пор, как узнали, что парней повесили, а тебя…

Он шагнул мимо Кая.

— Это и есть твоя хозяйка?

Сдернул капюшон с головы Верды — та подняла лицо, взглянув на него, потом, со спокойным ожиданием, — на Кая.

— Ну-у, — сказал Мэтт укоризненно. — Раньше у тебя был вкус получше. Кожа да кости…

— Не я ее выбирал. Где остальные?

Мэтт помрачнел.

— Плохие времена, Полковник! Кругом солдаты. Три недели назад…

Сжав обеими руками посох, Верда слушала разговор, ловя бросаемые, словно невзначай, взгляды… Кай еще не понял. Что он будет делать, когда поймет?

— … и вы нашли меня, — наконец сказал Кай. Мэтт понял это как вопрос.

— Ну конечно, мы всегда готовы помочь своему командиру! Ты же не собираешься всю жизнь болтаться с монашкой по дорогам?

Кай хмыкнул.

— Она прогоняла меня.

— Прогоняла? Видать, ты плохо ей служил, Полковник? Ладно, мы знаем, что ты человек слова и не можешь просто перерезать ей глотку. Поэтому мы все берем на себя.

— Эй, — сказал Кай, — погоди-ка, Мэтт…

— Да чего годить? Покончим с этим сразу, если ты, конечно, не захочешь сначала угостить нас своей монашкой…

Кай больше не улыбался и не сводил задумчиво-оценивающих глаз со своих людей. На Верду он не смотрел. Он и так чувствовал ее за своей спиной. Ее — и ее ожидание. Не прикажет и не попросит…

— Мэтт, — сказал медленно. — Парни. Я ведь должен защищать ее.

Мэтт кивнул, будто не услышал ничего неожиданного.

— И это мы понимаем. Но совесть у тебя будет чиста, если тебя будут держать? Если тебя свяжут? Ну, парни…

Он обернулся и очень удивился, увидев у своего подбородка острие меча.

— Я не шучу, — негромко сказал Кай. — Я убью тебя. Я убью любого, кто попробует причинить ей вред. Это мой долг.

— Долг? — Мэтт качнулся вперед, едва не налегая грудью на меч. — Твой долг — мы, Полковник! Ты наш командир, ты приносишь нам удачу и добычу! Нам тяжко без тебя… Ну хорошо, хорошо, если ты уж решил променять нас на бабий подол… Кай, мы ж тебе зла не желаем! Давай поговорим, обмозгуем все как следует…

Видя, что остальные нерешительно переглядываются, Кай слегка расслабился. И пропустил резкое движение Мэтта. Нож со свистом рассек темный воздух, Кай рубанул мечом и, отскакивая, оглянулся. Верда согнулась пополам, выронив посох.

— Что?

— Плечо, не страшно, — сказала она сдавленно.