Карты рая

— Какой рекомендации? — быстро переспросила она. — Имею в виду рекомендацию одного знакомого нам капитана.

— И на что же, по-твоему, я способна?

— Ну, на что-нибудь совершенно необычное. В духе поиска чаши Грааля.

— Это что еще такое? Хейл ухмыльнулся.

— Чаша Грааля, — объяснил он, — это легендарный древний предмет, настолько важный, что никто даже, собственно говоря, не знает, для чего он вообще нужен. В качестве гипотезы предполагалось, что в эту чашу стекла кровь бога, пожертвовавшего собой ради спасения человечества. Говорили, что в глазах увидевших ее никогда не отразится отблеск адского огня… Ты помнишь, что такое ад и рай?

— Это что-то из мифологии, — сказала Сато. — Может, предложишь еще поискать и напиток бессмертия?

— Хм! Только не здесь.

Его тон Сато не понравился.

— А где?

— Пока неважно. А ты не веришь в жизнь после смерти? Или, скажем так, в воскрешение?

— Это то, что еще называли реинкарнацией, — сказала Сато.

— Ага! — подтвердил Хейл. — Рад за твою эрудицию. Только ты мне не ответила.

— Что не ответила?

— Веришь или нет.

— Во что?

— В жизнь после смерти. Ты еще не совсем проснулась?

— Еще как проснулась! Просто меня удивляет нелепость нашего разговора.

Хейл развел руками:

— Да дьявол с ним! Я шутил. Кстати, имей в виду, я верю в воскрешение после смерти. Оно существует. Правда, только для избранных.

— Неужели?

— Угу! Я в этом абсолютно уверен.

— Теперь я понимаю, почему тебя зовут психом.

— Ты ошибаешься. Психом меня зовут совершенно не из-за этого. В общем, я пока не буду ничего рассказывать.

— Пусть это сделает при случае мой друг Жустин. У него выйдет лучше. Не знаю почему, но он красноречивей. Хотя иногда и не понимает даже простых шуток.

— Кто это такой? — спросила Сато.

— Мой хороший друг, как я уже сказал. Мы назначили встречу на заброшенной станции в одном из периферийных секторов.

Сато промолчала. Корабль Хейла уже входил в атмосферу. Когда он прошел сквозь облака, показался город — неровные ряды пирамидальных небоскребов, между основаниями которых клубилось что-то похожее на туман. Неопытный путешественник мог так и подумать. Хейл не заблуждался. Разумеется, это смог.

Все большие города Федерации похожи как две капли воды. В древности у путешественников существовала традиция знакомиться на чужбине с так называемыми достопримечательностями и, вообще, интересоваться тем, что отличает чужой край от своего. Но со временем традиция была забыта, равно как и слово «чужбина». Ибо одно из имен индустриального демиурга — рационализм, а он не знает принципиально различных решений одинаковых задач. Вспомним, что индустриальные эпохи стирают местные различия, а люди, по сути, одинаковы везде. Остальное следует из вышесказанного.

— Не хочешь прогуляться? — спросил Хейл, когда, пройдя облако смога, его корабль опустился на столичном космодроме.

— Иди сам, — сказала Сато.

— А ты? — спросил Хейл, остановившись у нее за спиной.

— Я еще подремлю. И подумаю.

— Ну-ну, — сказал Хейл. И хлопнул ее по плечу. Вернее, собирался хлопнуть. Его ладонь почему-то шлепнула по мягкой обшивке кресла.

Выйдя из корабля, Хейл глубоко вздохнул. И совершенно напрасно. Поэтому пришлось заторопиться к пассажирскому лифту, навстречу кондиционерам и относительно чистому воздуху.

Изнутри большие города еще более похожи друг на друга Оригинальность решений — слишком большая роскошь там где сотни тысяч людей ориентируются только благодаря абсолютной стандартности планировки. Хейл спустился на пять уровней вниз, проехал семь станций по горизонтали, прошел тридцать секунд пешком и оказался в офисе какого-то банка.

Миновав автоматы для работы с кредитными карточками, он приблизился к окошку, за которым грустил самый настоящий, живой банковский клерк. Со старомодными усами и в суконных нарукавниках. При виде клиента он приподнял бровь. Хейл вытащил из кармана огрызок карандаша и написал на клочке бумаги несколько цифр. «У!» —сказал он взглядом. «Хм!» — ответил усмешкой клерк, взял бумажку двумя пальцами и отправился во внутренние помещения. Явился он пару минут спустя с маленьким, но увесистым ящичком из какого-то тугоплавкого материала. На его крышке имелся кодовый замок, который Хейл открыл, набрав двадцатизначный номер. Ящик был пуст, не считая мятого клочка бумаги. Развернув его, Хейл прочитал два слова: «Буду вовремя».

— О'кей! — сказал Хейл. И, вернув клерку пустой ящик, направился к выходу.

Здесь его уже ждали двое. Один из них сразу показал удостоверение:

— Гражданин Хейл?

— Да, это я.

— Служба ЦРМФ. У нас к вам разговор. Пройдемте с нами. Это недалеко.

Место, куда его сопроводили, действительно находилось неподалеку, стоило только воспользоваться эскалатором, пройти несколько шагов к лифту и подняться на пять ярусов вверх. Затем были пустынный коридор и дверь без таблички. И комнатка была безликой: голые одноцветные стены, предельно стандартная мебель и два работающих компьютера, на экранах которых беззвучно мелькали сводки новостей.

— Нам известно, — начал один из незнакомцев, когда все расселись, — что вы подобрали на Кьюме пассажирку.