Карты рая

Наверное, путь инопланетного гостя очистили заранее. Следуя за обвешанным знаками отличия представителем,

Хейл не встретил ни одного аборигена. Окрашенное в стандартные цвета убожество узких однообразных коридоров без переходов сменилось чем-то пышным и помпезным, и Хейл вступил в отделанный под мрамор зал, украшенный аллегорическими барельефами, поблескивающий медью и позолотой. Его ждали. Грянул какой-то гимн, и все застыли с серьезными лицами. Затем зазвучала другая мелодия, в которой Сато не без удивления узнала «Поздравляем, поздравляем, поздравляем тебя!».

— Это еще что? — спросила она вслух.

Сохраняя торжественное выражение лица, Хейл отвечал ей, двигая одними губами:

— А чем песнь в честь яблочного пирога хуже любого гимна?

Когда музыка кончилась, он двинулся навстречу главе инопланетян. Это был человек в диковинном, музейного вида, сюртуке, отутюженных брюках и тонком, повязанном незамысловатым узлом галстуке. Удивительно неправильно сложенное, точно вырубленное топором, лицо обрамляла короткая и черная как смоль курчавая борода. Рукопожатие главы оказалось неожиданно крепким.

— Я счастлив приветствовать в вашем лице великую космическую цивилизацию, — произнес он, принимая футляр с загадочными верительными грамотами. — Цивилизацию, преодолевшую звездные просторы, чтобы протянуть нам руку. Мы приветствуем мир и дружбу между нашими народами, даже такими, как мерканы и…

Тут он замолчал, озадаченно прервав странную фразу. Хейл не стал длить молчание.

— Мы тоже счастливы приветствовать представителей цивилизации, в поисках неведомых миров смело бросившей вызов холодной пустоте космоса, — торжественно подхватил он. — Пусть эта встреча станет началом долгого сотрудничества и мира, которые никогда не перерастут ни в глухую неприязнь, ни в явную вражду.

На лице инопланетянина выразилось нечто вроде недоумения, когда, делая вид, будто внимательно выслушивает ответную речь, он попытался открыть футляр, чтобы поглядеть на таинственные верительные грамоты. Не преуспев в попытке, он повернулся к камерам и изобразил широкую улыбку. Очевидно, это был давно отработанный ритуал. Через несколько секунд, опустив камеры, репортеры потянулись к выходу.

Все это время свита в сюртуках, мундирах и вечерних платьях довольствовалась ролью статистов.

— Теперь наступило время для серьезного разговора, — объявил Протектор. — Не знаю, как это принято у вас, а у нас такие переговоры положено вести один на один, без обременительного присутствия второстепенных лиц.

— У нас тоже бытует такой обычай, — подтвердил Хейл. — И если возможно, то в помещении, где найдется пара удобных для сидения мягких кресел. Имеется ли на корабле такое специализированное помещение?

Протектор улыбнулся, раздвинув губы, и продемонстрировал неровно торчащие зубы:

— Именно такое помещение на корабле имеется.

И они прошли куда-то, где их ждали уединение, низкий круглый стол и мягкая мебель.

— Прежде всего я хотел бы знать, — начал Протектор, пробарабанив пальцами по столу, — считает ли высокая договаривающаяся сторона этот район космоса принадлежащим ей или какой-либо третьей стороне?

— Я полагаю, — ответил Хейл, — что федеральное правительство готово объявить своим любой район космоса, куда только способны дотянуться локаторы его кораблей. Но если мы будем считать, что вы застолбили за собой эту систему до нашего появления, то таких, — он сделал ударение на этом слове, — проблем у вас может и не возникнуть.

Протектор благодарно кивнул головой:

— Тогда, если вы так любезны, не могли бы вы подсказать нам, имеется ли в этом районе подходящая планета для колонизации? Я имею в виду такую планету, где подобный нам с вами гуманоид может существовать, не пользуясь скафандром и, если возможно, употребляя для дыхания атмосферный воздух.

— Вообще-то говоря, — ответил Хейл, — такие планеты редкость. Но похоже, что вам повезло. В окрестностях этой звезды имеется планета, которая отвечает упомянутым условиям.

— Можете уже сейчас считать себя ее почетным гражданином, — облегченно сказал Протектор. — Как полагаете, должны строиться отношения нашей молодой цивилизации с вашей, несомненно далеко ее опередившей, более древней и мудрой?

— Я полагаю, — сказал Хейл, отмечая высоту, на которую заползает бровь Протектора, — что чем меньше этих отношений будет, тем лучше для вашей молодой цивилизации.

— Даже так? — спросил тот, но в его голосе Хейл уловил куда меньше недоумения, чем можно было ожидать.

— Что если бы нам распаковать мои верительные грамоты? — предложил он вдруг.

Протектор кивнул:

— У меня возникала такая мысль. Но ваш футляр оказался слишком хорошо закрыт.

— Позвольте мне с ним справиться.

Протектор решил воспользоваться паузой, чтобы поправить галстук, но забыл это сделать.

— Это напиток? — спросил он.