Карточный домик

— Первый конверт, видимо, подтверждает, что адрес действительно использовался для проведения операций купли-продажи с акциями «Ренокс кемикл компани» через посредство Объединенного банка Турции. Но нас удивило письмо из штаб-квартиры вашей партии. В связи с этим мы позвонили в ваш офис отдела издания и распространения партийной литературы, представившись поставщиком, получившим от Чарльза Коллинриджа заказ с неразборчивым обратным адресом, Коллинридж собрался было с негодованием заклеймить используемые программой низкопробные и аморальные методы, но в этот момент в студии раздалась многократно усиленная запись телефонного разговора.

— …а не могли бы вы продиктовать, по какому адресу следует направить его заказ? Тогда мы могли бы, не теряя времени, тут же все и отправить.

— Минуточку, пожалуйста! — послышался в ответ любезный мужской голос. — Сейчас посмотрю, что у нас в компьютере.

Послышались щелкающие звуки компьютерных клавиш.

— Да, вот он. Записывайте: Чарльз Коллинридж, 216 Прейед-стрит, Паддингтон, Лондон 32.

— Большое спасибо! Вы нам очень помогли.

Ведущий снова повернулся к Коллинриджу:

— Желаете что-нибудь сказать, премьер-министр?

Он покачал головой, не зная, что лучше — сказать что-нибудь или, не сопротивляясь, отдать этот сет сопернику. Его поразило, что Чарльз зарегистрирован в отделе партийной литературы: он никогда не интересовался социальными проблемами политики. Но он понимал, что этот сюрприз для него не будет последним.

— Несомненно, мы серьезно восприняли ваше объяснение всего этого как возможную путаницу, в результате которой Чарльза Коллинриджа спутали с вашим братом.

Коллинриджу хотелось возмущенно закричать, что это не «его объяснение», а лишь первое пришедшее в голову предположение, бесхитростно высказанное его пресс-секретарем, но он понимал, что только потеряет время, и решил промолчать.

— Скажите, премьер-министр, знаете ли вы других Чарльзов Коллинриджей? Сколько их перечислено в телефонной книге Лондона?

Коллинридж не ответил на вопрос и молча сидел с мрачным видом — лицо его посерело.

Ведущий сам ответил вместо своего молчаливого гостя:

— В телефонной книге Лондона только один Чарльз Коллинридж. Мало того, как сообщили нам в компании «Бритиш телеком», не только в Лондоне, но и во всем Объединенном Королевстве Великобритании лишь один Чарльз Коллинридж. И он ваш брат, премьер-министр.

Снова пауза в ожидании комментария, и снова молчание.

— Поскольку какой-то Чарльз Коллинридж действовал, явно основываясь на закрытой информации для служебного пользования, касающейся «Ренокс кемикл компани» и министерства здравоохранения, мы обратились к этим организациям с вопросом, знают ли они какого-нибудь Чарльза Коллинриджа. Компания «Ренокс» заявила, что ни в одном из ее подразделений нет никакого Коллинриджа. Пресс-офис министерства здравоохранения оказался более осмотрительным — здесь обещали проверить и перезвонить, но так и не позвонили. Но в профсоюзном комитете министерства люди оказались более любезными. Они подтвердили, что нет никакого Коллинриджа, который бы числился в списках работающих в 508 отделениях министерства в стране.

Ведущий устремил взгляд в свои заметки.

— Правда, в Ковентри у них работала Минни Коллинридж, но два года назад она вернулась на Ямайку.

«Они надо мной просто издеваются, — мысленно вскричал Коллинридж. — Они уже осудили и теперь казнят меня!» Он видел жену у дальней стены. По ее щекам лились слезы.

— Премьер-министр, наша программа уже подходит к концу. Не хотите ли вы что-нибудь сказать?

Коллинридж сидел, вперившись взглядом в жену. Его разрывало желание подбежать к ней, обнять и врать, успокаивая, что для слез нет никаких причин, что все будет хорошо. Целую минуту он молча сидел в кресле, пока жуткую тишину студии не прервала мелодии, начинающая и заканчивающая программу «События недели». В тускнеющем свете студийных ламп сквозь бежавшие по экрану фамилии тех, кто готовил и вел передачу, зрителям было видно, как он поднялся, медленно пересек студию, обнял рыдавшую супругу и начал нашептывать ей утешительную ложь.

На Даунинг-стрит он сразу прошел в комнату заседаний кабинета. Он вел себя так, словно был посетителем. Медленно, как-то по-новому оглядел всю комнату, пройдясь внимательным взглядом по ее элегантной обстановке, прекрасной классической архитектуре и историческим картинам. Взгляд его приковал к себе стол, за которым заседали члены кабинета, — символ уникальной британской формы коллективного правительства. Он медленно обошел вокруг стола, скользя ладонью по зеленому сукну, и остановился у его дальнего конца, возле кресла, которое он впервые занял десять лет назад, когда пришел сюда самым молодым членом кабинета.

Взглянув вверх он встретился глазами с Робертом Уолполом — казалось, он смотрел прямо на него.

— А что бы ты, старина, делал на моем месте? — прошептал он. — Я полагаю, боролся бы. И если бы потерпел неудачу, то продолжал бы бороться и бороться. Ну что ж, увидим, что будет дальше.