Карта монаха

Обведя взглядом круг смеющихся лиц, ни на одном из них не прочел он сочувствия к себе, никто не думал прийти к нему на помощь. Марко взгромоздился ему на грудь и принялся заталкивать снег Джулиану под рубашку, наотмашь бить его по лицу. Джулиан пытался дать отпор, но у него ничего не получалось. В ушах звенели наставления из воскресной школы: «Поступай с другими так… Не поднимай руку… Подставь другую щеку…»

И тут его взгляд упал на Арабеллу. Она была новенькая. Приехала всего два дня назад, новая сестричка. Она просто стояла, глядя Джулиану прямо в глаза, с белоснежным котенком на руках. Ей было десять, то есть она была здесь и старше, и сильнее всех, однако и не подумала вступиться за Джулиана, пока Марко его бил.

И вдруг случилось ужасное. Марко не хотел этого, он не понимал, какие последствия могут повлечь за собой его действия; не так уж сильно он и бил. По лицу Джулиана пробежала судорога; почему-то вдруг стало трудно дышать. Он чувствовал себя так, словно очутился под водой; и, как рыба на берегу, хватая ртом воздух, он жаждал хоть единого освежающего глотка. Все напрасно. Лицо у него налилось кровью, и все испугались. Он стал хвататься руками за горло, словно пытаясь разорвать сжимающее его кольцо. Толпа детей смолкла. Потом кто-то испуганно вскрикнул, остальные поддались панике, а Марко соскочил с груди Джулиана и бросился бежать.

И юный Джулиан понял, почему они так себя ведут. Они увидели, как умирает маленький мальчик… и этим маленьким мальчиком был он. Все разбежались, осталась одна Арабелла. Она все так же молча, спокойно смотрела на Джулиана и гладила своего котенка; она не предпринимала попыток как-либо ему помочь. А он думал лишь, что не хочет умирать.

Глаза застилало мраком, мир словно бы таял и отдалялся, легкие, напрасно жаждущие прохладного глотка, пылали. И у него осталась одна-единственная мысль, что он не хочет умирать, не хочет умирать.

Джулиан лежал в постели, закутанный в теплые одеяла. Он не мог заснуть, мысли путались у него в голове. Зимний ветер за окном выл так свирепо, что пламя в камине колебалось. Он перевел взгляд на картину на стене. Ангел, казалось, ответил ему таким же прямым взглядом. Простирая на все полотно гигантские белые крылья, ангел возносился от золотого дерева ввысь, в облачное небо. В руке он держал золотую шкатулку. Шкатулка сияла, как солнце.

Джулиан не понимал, что произошло, знал только, что не умер. Когда он очнулся на той же заснеженной игровой площадке, над ним с иглами и стетоскопами суетились мать и сиделка, обе улыбались уже с радостным облегчением. Астматический приступ прошел. Его отвезли в больницу, там осмотрели и нашли состояние вполне удовлетворительным. Вручив матери ингалятор, их отправили домой.

Женевьева вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. Присев на постель рядом с ним, она ласково улыбнулась.

— Как поживает мой большой мальчик?

— У меня все в порядке.

— Только в порядке? — Желая закутать его как можно лучше, она подоткнула одеяло.

Джулиан кивнул.

Заложив свои темные локоны за уши, Женевьева прилегла рядом с ним поверх одеял.

— Дети иногда бывают жестокими. И все зависит от того, как мы сами себя поведем. Я очень горжусь тобой, Джулиан, тем, что ты не пытался ему отомстить. Марко очень жалеет о том, что сделал. Он не знал, что получится так, он вовсе не хотел по-настоящему причинить тебе вред.

Джулиан слушал молча.

— Теперь ему целый месяц не видать ни телевизора, ни сладкого. — Женевьева улыбнулась.

Он выдавил в ответ вялую улыбку.

Джулиану сразу полегчало, когда он узнал, что на долю Марко выпало наказание, которого он сам боялся, как огня.

— Ты, случайно, не видел котенка нашей новенькой, Арабеллы? — спросила Женевьева.

Джулиан посмотрел в глаза матери.

— Он куда-то пропал. Давай утром вместе его поищем. Не считая одежды, он — единственное, что у нее есть в этом мире.

— Она злая. Она даже не захотела помочь мне сегодня.

— Ей просто страшно, милый, — подумай, ей всего десять, и она одна-одинешенька в этом мире. Надо сделать так, чтобы она почувствовала себя любимой.

— Мам… — нерешительно произнес Джулиан. — Почему у меня все время появляются новые братья и сестры?

Женевьева заглянула ему в глаза.

— Джулиан, в этом мире есть дети, которым не так повезло, как тебе. У некоторых нет ни папы, ни мамы.

Джулиан смотрел на нее не отрываясь.

— Очень важно и самому любить, и чтобы тебя любили. Я понимаю, тебе странно, что все время появляются новые лица. Но прошу тебя, помни — ты для меня самый главный. — Она носом пощекотала ему в ухе. — У кого еще здесь есть отдельная комната?

Джулиан улыбнулся.

— Ни у кого.

— С кем я провожу больше всего времени?

— Со мной.

— Кто мой единственный настоящий сынок?

Смущенно покраснев, Джулиан улыбнулся.

— Вот и отлично, значит, этот вопрос мы решили. — Она взлохматила его светлые волосы. — Давай завтра устроим наш с тобой день. Только ты и я. Займемся, чем захочешь.

Но он не слышал. Проследив за направлением его взгляда, она поняла, что он рассматривает картину на стене.

— Мам?

— Да, милый?

— А что у него в коробочке?