Карми

Карми вернулась в Ралло после недели отшельнической жизни. Как оказалось, ее ожидали две новости, связанные одна с другой. Первой было известие о смерти короля. Ушла династия Старших Нуверриосов! Пришел черед младшей ветви потомков аоликанского короля.

Известие о смерти ее огорчило не сильно, и вовсе не огорчило ее известие о воцарении другой династии. Брат-король был совсем чужим человеком для Карми.

Второй новостью был приезд в Горячие ключи овдовевшей государыни Геллик Самар Оль-Катрану.

— Зачем это она сюда? — удивилась Карми.

— А куда еще? — тоже удивился хокарэм Кабир, доставивший государыню в Ралло. — Ведь ближе у нее родственников нет.

— Глупости какие! — возразила Карми. — Отец-то ее жив. Логри сказал укоризненно:

— Госпожа моя Карми! Ты вспоминаешь о родственных узах только тогда, когда тебе это выгодно…

Он был прав. Когда Карми оскорбляла Высочайший Союз, она твердо помнила, кто является ее самым близким родственником, сейчас же она забыла, что в роду, который она представляет, самой старшей по праву осталась она — сестра короля, дочь короля, внучка короля; да и каждый из ее предков по мужской линии был королем — и так было по крайней мере четыреста лет. По рангу Карми была выше матери и бабушки, королевских вдов, и могла бы распоряжаться их судьбой. Но вот мать принцессы Оль-Лааву умерла прошлой зимой, а бабка уже много лет назад удалилась в одну из женских общин на Ваунхо.

Так что Карми стала главой семьи, да только всей семьи у нее была одна Оль-Катрану.

— Где она? — спросила Карми.

— Я же сказал — в Горячих ключах, — улыбнулся Кабир. — Я оставил ее на попечении Килени.

Старая Килени в тот год была экономкой дома в Горячих ключах.

— Странно, — подняла брови Карми. — Почему ты не с ней?

— Государыня не хочет больше меня видеть, — ответил Кабир.

— С чего бы это?

— По дороге сюда между нами кое-что было, — признался Кабир. — Возможно, сейчас госпожа считает, что это непростительная ошибка.

— Ты что, удержаться не мог?

— Она сама этого захотела. Карми помолчала.

— Ладно, — сказала она наконец. — Об этом пока не будем. Расскажи-ка лучше, что она думает обо мне.

Кабир вздохнул:

— О, госпожа моя! Ей почти всю жизнь говорили гадости о Катрано и Сургаре, да и тебя помоями поливали…

— Ясно, — отозвалась Карми, — что можешь сказать еще?

— Будь поосторожнее, госпожа, — предупредил Кабир. — Я вшей набрался, пока ее вез.

— Что ж ты ее не вымыл?

— О, госпожа…

Карми прекрасно поняла его укоризненное восклицание. Кабир мог вымыть вдовствующую королеву только силком, поскольку Оль-Катрану с детства внушали, что раздеваться догола — грех, а мыться — грех вдвойне. Да и вредно это — можно простудиться насмерть. Обычно с рук грязь стирали щетками, а с лица — салфетками, смоченными благовонными настоями. Понятно, что при таком отношении к гигиене в любом слое майярского общества хватало вшей.

Учтя это, Карми решила начать свое знакомство с Геллик Самар с бани. Они с Тануми собрали все необходимое и пошли в Горячие ключи, распевая по дороге песни.

Килени вывела на террасу высокую молодую женщину в придворном наряде. Было заметно, что Оль-Катрану, несмотря на владеющий ею страх, готовилась к встрече со старшей родственницей тщательно, чтобы избежать упрека в пренебрежении. Испуг читался на лице Геллик Самар, но она поприветствовала Карми в полном соответствии с этикетом и замерла в почтительном поклоне.

Карми шагнула вперед и обняла родственницу.

— Не надо мне поклонов, сестричка, — ласково сказала она. — Мы ведь с тобой обе вдовы, обе знаем, как это несладко. С тобой хорошо здесь обращались? Может быть, обидели чем-то? Или в дороге?.. Я слышала, ты отослала своего хокарэма…

— О нет, госпожа, ко мне все добры, и Кабира я отослала не потому, что он в чем-то провинился, — тихо ответила Геллик Самар. — Если этого не надо было делать, в этом…

— Сестричка моя, не надо оправданий, — прервала ее Карми. — Я, ты видишь, ни перед кем не оправдываюсь — так проще живется. Пошли-ка мыться. Смоем с себя все грехи — легче станет.

В этом Геллик Самар сомневалась, но ослушаться не посмела и покорно пошла за Карми на берег Теплого озера. За пределами долины была зима, лежал глубокий снег, а здесь настоящая весна, зеленела травка и вовсю цвели крохотные голубые и белые перволетники. У самого озера и вовсе жарко. По берегу и на неглубоком дне били горячие источники, из некоторых вода выплескивалась тугими фонтанами, сопровождающимися клубами пара. Запах стоял не очень приятный.

Геллик Самар стало страшно. Она крепко сжимала руку Карми и с отчаянным ужасом озиралась. Поняв ее, Карми отдала свой узел Тануми и обняла невестку за плечи. Невелика защита от суеверных страхов, но Геллик Самар чуть приободрилась, тесно прижавшись к Карми.

Зимняя купальня уютно расположилась между двумя скалами. На маленькой гальке лежали толстые соломенные циновки; их часто меняли, потому что от постоянной влажности они быстро подгнивали. Дно в этом месте было мелким и ровным, вода — приятно горячей, но не обжигающей. Тануми, шедшая впереди, заметила вполголоса: