Каркаджу

Каркаджу моментально воспользовался своим преимуществом. Он прыгнул вниз по склону и, перекувырнувшись, подмял филина под себя. Манёвр удался бы вполне, если бы он не ошибся в расчёте, приняв за ровное место крутой склон. Враги покатились вниз. Стараясь задержать падение, филин инстинктивно забил крыльями по воздуху и по снегу. Каркаджу даже не заметил, что куда-то падает. Он развернулся и сильным ударом отшвырнул филина от себя. Филин взметнулся в воздух и полетел зигзагами, по-видимому плохо соображая, что с ним произошло. С яростным воплем Каркаджу подпрыгнул в тщетной надежде схватить медленно удалявшегося врага. Он забыл о голоде. Им владело одно желание — мстить! Он хотел в клочки изорвать огромного филина за то, что тот осмелился напасть на него. Недосягаемый теперь для врага, пернатый хищник подлетел к высокой ели и сел .на ветку, очевидно для того, чтобы собраться с мыслями.

Каркаджу бросился к дереву и начал карабкаться наверх. Филин смотрел вниз, но воспалённые глаза не видели ничего. Однако вой разъярённой росомахи он услышал и успел улететь, прежде чем неуклюжий Каркаджу добрался до ветки, на которой он сидел.

Каркаджу слез на землю» сел и стал, ворча, зализывать раны. Он познал то, что приходится узнавать на горьком опыте многим лесным обитателям, а именно, что с рогатым филином лучше не связываться.

Когда улеглось возбуждение драки, Каркаджу стало ещё обиднее, что филин ушёл у него из-под носа, — он снова почувствовал страшный голод.

Оскалив зубы, хищник затрусил вверх по склону горы. Он должен был любой ценой раздобыть себе пищу. В его рычании слышался вызов белому безмолвию. Никогда ещё не уходил он зимой от этих мест. Пусть приходят холод, и вьюга, и голод — он не боится их! Он — властелин, а у властелина еда быть должна.

Но властелин так и не поел в ту ночь. Он даже раскопал одну или две ловушки Гранитного Утёса в надежде найти там мёрзлую куницу или хотя бы кусочек приманки. Но везде он находил одну и ту же картину— ловушки когда-то были сломаны им же самим, а тушки и приманки хитро припрятаны.

Его собственная ловкость и изобретательность сыграли с ним плохую шутку. Он уносил награбленную добычу так далеко и прятал её так тщательно, что теперь сам не мог найти ни одного из своих тайников. Толстый пласт недавно выпавшего снега сровнял его следы и бугорки, под которыми он хоронил свои богатства.

Как правило, росомахи не пользуются старыми запасами, потому-то он и не мог найти ни один из тайников, сделанных именно на такой случай. Прекратив поиски, он отправился на вершину горы. Рассвет застал его у опушки леса. Он всё ещё был голоден.

Этот день Каркаджу провёл в небольшой пещере. Он плохо спал, постоянно просыпался и рычал на белёсый солнечный свет, пробивавшийся в пещеру снаружи.

Ночью он вернулся в лесистые места предгорья. Пробиваясь сквозь густые заросли пихты, он совал нос в ветви каждого дерева. Дважды он находил пустые гнёзда и с жадностью набрасывался на яичную скорлупу, оставшуюся от летних выводков. Но маленькие кусочки извести не могли утолить его голод, и он в совершенном неистовстве бежал всё дальше вниз.

Луна заливала просеки бледным светом, и от этого мрак, царивший в чаще, сгущался ещё больше. Каркаджу выбежал из леса и остановился с краю небольшой поляны. На снегу, рядом с полузанесённой снегом пихтой, сидело какое-то живое существо. Каркаджу нетерпеливо бросился вперёд.

Зверёк услышал приближение хищника, но не побежал. Громко чавкая, он продолжал грызть смолистую кору. Спину он выгнул, и колючки цвета слоновой кости, топорщившиеся вдоль хребта, поблёскивали при слабом свете луны.

Каркаджу приблизился к дикобразу. С трудом расслышав рычание Каркаджу, глуховатый зверёк повернул голову. Он увидел с тупым удивлением, что на него нападает какой-то зверь. Недовольно заворчав, он выгнул спину и выставил все свои колючки.

Каркаджу остановился в нескольких шагах от дикобраза и внимательно посмотрел на него. Как ни голоден был властелин, он сознавал, что в этом случае прямая атака не годится. Дважды обошёл он вокруг дикобраза, затем очень осторожно приблизился, резким движением перевернул его на спину, прыгнул на незащищённый живот и в одно мгновение прикончил его. Операция прошла легко, он даже не укололся.

И сразу же разбойник приступил к пиршеству. Он ел рыча и давясь от жадности. Дикобраз был невелик, и очень скоро Каркаджу сожрал его всего целиком, с костями и со шкурой. Потом он пошёл прочь, даже не обернувшись.

В ту ночь властелин спал хорошо. Он был сыт и мог теперь выдержать хоть целую неделю охоты. Ему не снились колючки, которых он наглотался, не тревожила мысль, что он съел зверька, за убийство которого платят жизнью все хищники.

Весь следующий день он проспал, а ночью снова вышел на охоту. До рассвета он рыскал по каньону, но безуспешно. Однако его желудок был всё ещё полон мяса дикобраза, поэтому он спокойно проспал весь день.