Карета шестнадцать!

Вика переживала: что, если с учебным годом так же – как его встретишь, так и проведешь? А ведь его начало оказалось совсем не веселым: никто и не заметил, какая она взрослая, зато все наверняка заметили ее огромный глаз. Еще кличку какую придумают обидную… В общем, теперь Вика боялась: вдруг так пройдет весь год? А что, если все еще хуже: как школу начнешь, так и вся она пройдет?.. Думать об этом не хотелось, и на уроках девочка часто сбегала в воспоминания: возвращалась домой, к родителям, к семейным традициям и забавным летним играм.

Даже соревнования «Папа, мама, я – спортивная семья», которые раньше казались воскресной обязаловкой, теперь вспоминались с теплотой. На спортивные игры вставать всегда надо было рано, собираться в спешке – никак иначе в шесть утра воскресенья чистить зубы и одеваться не получалось, по крайней мере у Вики. Потом – ехать на электричке, прыгать в мешках под жарким солнцем, если это лето, а если зима – бежать на лыжах. Назад тоже на электричке, с лыжами наперевес – летом, конечно, полегче. Зато за победу давали классные призы: однажды Вика получила фломастеры «Малыш», четырех цветов – черного, клубнично-красного, зеленого, как весенняя трава, и насыщенного синего. Скажете, мало? В самый раз, чтобы нарисовать арбуз, например, и даже один цвет лишним останется!

Семья Вики выглядела самой обычной семьей со строгими мамой и папой. Но все трое хранили один секрет – они были очень счастливы в своей серьезной, обычной жизни. Папа работал главным инженером на адмиралтейских верфях, мама – тоже инженером на каком-то заводе, о котором говорить было нельзя, даже дома. Оба они казались очень собранными, и всего у них было в меру, как по инструкции: и тумаков, и вздохов разочарования, и поцелуев в светлую Викину макушку – ни много, ни мало, ровно столько, сколько нужно шестилетней девчонке.

Каждый день семьи был расписан по часам, и даже время на совместный отдых выделялось в соответствии с графиком. Просматривалась в этой строгости нежность, понятная только на расстоянии, – нужно отойти подальше, чтобы увидеть, что кроется за тем, что на поверхности. Взять, например, бассейн: поход туда был обязательным вечерним мероприятием несколько раз в неделю. Папа с трудом выбил абонементы, поэтому, преодолевая усталость, вместе с семьей шел плавать после тяжелого трудового дня. «Для здоровья полезно», – комментировал он, хотя никто с этим и не спорил. Тем не менее Вике казалось, что гораздо полезнее, а главное, приятнее было бы полежать в теплой кровати, но кто будет перечить отцу? Однажды она все же попыталась завести разговор за семейным ужином, но получила резкий отказ. Папа и мама объяснили, что плавание даже у них на работе считается оздоровительным процессом: если сотрудник часто болел, то его могли вызвать в профком и выделить ему абонемент на посещение бассейна. Однажды папе так даже путевку в санаторий выдали – он дважды за год уходил на больничный с воспалением легких.

После работы мама собирала большие спортивные сумки с плавательным снаряжением, папа проверял, на месте ли удостоверение, которое требовали показать на проходной, брал маленькую дочь за руку, и все втроем они отправлялись в путь.

Зимой поездка казалась особенно тяжелой: в темноте приходилось трястись в троллейбусе, и его мерное покачивание так и уговаривало Вику уснуть. Но она знала: если провалится в сон, то потом плавать совсем не захочет. Поэтому держалась, смотрела то в черный пейзаж за окном, то в полумрак салона. Ехать было неблизко – от дома до спорткомплекса около сорока минут, которые не только шестилетке покажутся вечностью. Бассейн был огромным и немного пугающим, дорожки, на которых тренировались пловцы, сейчас были пустыми. Вику это всегда удивляло: только им с мамой и папой по вечерам не сиделось дома. Но время от времени, нарушая мерный звук воды, в углу раздавался пронзительный голос свистка – сигнал, что они здесь все-таки были не одни.

Виктория с упоением наблюдала за ребятами, которые отрабатывали прыжки с трамплина. Мгновение – и высокий спортивный парень взобрался по лестнице на вышку, вот уже он стоит и ждет команды. Свист – и он кружится в полете, его ноги то внизу, то вверху. Кажется, что он летит вечность, но полет заканчивается, и он с хлопком входит в воду, без единого брызга и под одобрительные возгласы тренера. Это было гораздо интереснее, чем смотреть в окно троллейбуса на пролетающие мимо деревья, и в такие минуты девочка думала: «Может, оно и правда того стоит».

Папа учил Викторию плавать с самого детства, никаких специальных средств поддержки – круга или надувных рукавов – не требовалось, кроме рук отца, которыми он поддерживал дочь, пока в один из дней она не научилась сама держаться на воде. Плавали по-разному: брассом, кролем, на спине. Постигать новые стили Вике нравилось, но самым захватывающим было соревнование. Она каждый раз ждала, когда папа наплавается, чтобы спросить:

– Ну что, пап, кто быстрее брассом доплывет до конца дорожки?

– Даже не знаю, девочка моя. Хочешь проверить?